Он почувствовал себя оскорбленным и чувство оскорбления перешло: Он почувствовал себя… (Цитата из книги «Война и мир. Первый вариант романа» Льва Николаевича Толстого)

Толстой Лев Николаевич. Война и мир. Том 1

   Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.
   — Из коридора направо; там, Euer Hochgeboren, [Ваше высокородие,] найдете дежурного флигель-адъютанта, — сказал ему чиновник. — Он проводит к военному министру.
   Дежурный флигель-адъютант, встретивший князя Андрея, попросил его подождать и пошел к военному министру. Через пять минут флигель-адъютант вернулся и, особенно учтиво наклонясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель-адъютант своею изысканною учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновенье незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!» подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно-медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги.
   — Возьмите это и передайте, — сказал военный министр своему адъютанту, подавая бумаги и не обращая еще внимания на курьера.
   Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.
   — От генерала-фельдмаршала Кутузова? — спросил он. — Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
   Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
   — Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! — сказал он по-немецки. — Какое несчастие, какое несчастие!
   Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что-то соображая.
   — Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
   Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
   — До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, — повторил он и наклонил голову.
   Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.
 
 

X

   Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
   — А, милый князь, нет приятнее гостя, — сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. — Франц, в мою спальню вещи князя! — обратился он к слуге, провожавшему Болконского. — Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
   Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
   Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по-русски (они говорили по-французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
   Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по-французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение — в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
   Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно-остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что-нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально-остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
   Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
   Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
   — Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, — сказал он.
   Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
   — Ils m’ont reçu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] — заключил он.
   Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
   — Cependant, mon cher, — сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, — malgré la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j’avoue que votre victoire n’est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
   Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по-русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
   — Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
   — Однако, серьезно говоря, — отвечал князь Андрей, — всё-таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
   — Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
   — Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
   — Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, — улыбаясь сказал Билибин, — надо было притти в семь часов утра.
   — Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? — тем же тоном сказал князь Андрей.
   — Я знаю, — перебил Билибин, — вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё-таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
   Он посмотрел прямо на князя Андрея и вдруг спустил собранную кожу со лба.
   — Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, — сказал Болконский. — Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.
   — Именно от этого, мой милый. Voyez-vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ça est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю — австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда — un archiduc vaut l’autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно — хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C’est comme un fait exprès, comme un fait exprès. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
   — Как занята? Вена занята?
   — Не только занята, но Бонапарте в Шенбрунне, а граф, наш милый граф Врбна отправляется к нему за приказаниями.
   Болконский после усталости и впечатлений путешествия, приема и в особенности после обеда чувствовал, что он не понимает всего значения слов, которые он слышал.
   — Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс, — продолжал Билибин, — и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад французов в Вене. Le prince Murât et tout le tremblement… [Принц Мюрат и все такое…] Вы видите, что ваша победа не очень-то радостна, и что вы не можете быть приняты как спаситель…
   — Право, для меня всё равно, совершенно всё равно! — сказал князь Андрей, начиная понимать,что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности ввиду таких событий, как занятие столицы Австрии. — Как же Вена взята? А мост и знаменитый tête de pont, [мостовое укрепление,] и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену, — сказал он.
   — Князь Ауэрсперг стоит на этой, на нашей, стороне и защищает нас; я думаю, очень плохо защищает, но всё-таки защищает. А Вена на той стороне. Нет, мост еще не взят и, надеюсь, не будет взят, потому что он минирован, и его велено взорвать. В противном случае мы были бы давно в горах Богемии, и вы с вашею армией провели бы дурную четверть часа между двух огней.
   — Но это всё-таки не значит, чтобы кампания была кончена, — сказал князь Андрей.
   — А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша echauffourée de Dürenstein, [дюренштейнская стычка,] вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали, — сказал Билибин, повторяя одно из своих mots [словечек], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь. — Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем. Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main à l’Autriche, [принудят Австрию,] и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Саmро Formio. [Кампо Формио.]
   — Но что за необычайная гениальность! — вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. — И что за счастие этому человеку!
   — Buonaparte? [Буонапарте?] — вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot [словечко]. — Bu onaparte? — сказал он, ударяя особенно на u. — Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grâce de l’u. [надо его избавить от и.] Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court [просто Бонапарт].
   — Нет, без шуток, — сказал князь Андрей, — неужели вы думаете,что кампания кончена?
   — Я вот что думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во-первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage), [говорят, что православное ужасно по части грабежей,] армия разбита, столица взята, и всё это pour les beaux yeux du [ради прекрасных глаз,] Сардинское величество. И потому — entre nous, mon cher [между нами, мой милый] — я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.
   — Это не может быть! — сказал князь Андрей, — это было бы слишком гадко.
   — Qui vivra verra, [Поживем, увидим,] — сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.
   Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, — он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.
   Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.
   Он пробудился…
   «Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски-улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.
 
 

XI

   На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель-адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
   Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
   — Но особенно хорошо, — говорил один, рассказывая неудачу товарища-дипломата, — особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…
   — Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим-то пользуется этот Дон-Жуан, этот ужасный человек!
   Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
   — Parlez-moi de ça, [Ну-ка, ну-ка,] — сказал он.
   — О, Дон-Жуан! О, змея! — послышались голоса.
   — Вы не знаете, Болконский, — обратился Билибин к князю Андрею, — что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал — русской армии) — ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
   — La femme est la compagne de l’homme, [Женщина — подруга мужчины,] — произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
   Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
   — Нет, я должен вас угостить Курагиным, — сказал Билибин тихо Болконскому. — Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
   Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
   — Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d’alliance, — начал Ипполит, значительно оглядывая всех, — sans exprimer… comme dans sa derienière note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majesté l’Empereur ne déroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
   — Attendez, je n’ai pas fini… — сказал он князю Андрею, хватая его за руку. — Je suppose que l’intervention sera plus forte que la non-intervention. Et… — Он помолчал. — On ne pourra pas imputer à la fin de non-recevoir notre dépêche du 28 novembre. Voilà comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем-то всё это кончится.]
   И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
   — Demosthènes, je te reconnais au caillou que tu as caché dans ta bouche d’or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] — сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
   Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
   — Ну вот что, господа, — сказал Билибин, — Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brünn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я — общество, вы, Ипполит, разумеется, — женщин.
   — Надо ему показать Амели, прелесть! — сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
   — Вообще этого кровожадного солдата, — сказал Билибин, — надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
   — Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, — взглядывая на часы, сказал Болконский.
   — Куда?
   — К императору.
   — О! о! о!
   — Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, — пocлшaлиcь голоса. — Мы беремся за вас.
   — Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, — сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
   — И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, — улыбаясь отвечал Болконский.
   — Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть — аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.
 
 

XII

   На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель-адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
   Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
   — Скажите, когда началось сражение? — спросил он поспешно.
   Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
   — В котором часу началось сражение? — спросил император.
   — Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, — сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
   Но император улыбнулся и перебил его:
   — Сколько миль?
   — Откуда и докуда, ваше величество?
   — От Дюренштейна до Кремса?
   — Три с половиною мили, ваше величество.
   — Французы оставили левый берег?
   — Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
   — Достаточно ли фуража в Кремсе?
   — Фураж не был доставлен в том количестве…
   Император перебил его.
   — В котором часу убит генерал Шмит?…
   — В семь часов, кажется.
   — В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
   Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель-адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии-Терезии З-й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
   Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией-Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
   Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
   — Что такое? — спросил Болконский.
   — Ach, Erlaucht? — сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. — Wir ziehen noch weiter. Der Bösewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
   — Что такое? Что? — спрашивал князь Андрей.
   Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.
   — Non, non, avouez que c’est charmant, — говорил он, — cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l’ont passé sans coup férir. [Нет, нет, признайтесь, что это прелесть, эта история с Таборским мостом. Они перешли его без сопротивления.]
   Князь Андрей ничего не понимал.
   — Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?
   — Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.

перевод на русский, синонимы, антонимы, произношение, примеры предложений, транскрипция, значение, словосочетания

Can you defend your uncalled for attack on a grieving widower?	Как вы оправдаете свои нападки на убитого горем вдовца?
Some of those heckles were really uncalled for.	Некоторые из этих выкриков были неприятные.
He felt offended, and without his noticing it the feeling of offense immediately turned into one of disdain which was quite uncalled for.	Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновенье незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного.
And if he thinks he’s going to charge the estte with your fee, I can tell you he won’t get away with it! Damned cheek, and most uncalled for!	И если он собирается выплатить вам гонорар из нашего наследства, то могу вам сказать, что это ему не удастся!
That was the dirtiest, rottenest… most uncalled-for trick any human being ever committed on another.	Это самая отвратительная выходка, какую ты могла совершить!
It was uncalled for and childish, and it won’t happen again.	Это было излишне и инфантильно, и больше такого не повторится.
They took and beat them severely with sticks, those two poor faithful creatures, and turned them out into the cold and the wet, with many insulting and uncalled-for remarks!’	Их жестоко избили палками, этих двух преданных товарищей, и выгнали из дому на холод, сырость и в темноту, награждая неслыханными оскорблениями.
My behavior was childish and uncalled for.	Моё поведение было детским и неуместным.
Or maybe Sarcastic Island, off the coast of That Was Uncalled For.	Или может на острове сарказма, откуда эта неуместная ирония взялась.
It was completely uncalled for.	Это было совершенно неуместно.
You know what’s uncalled for?	знаешь, что на самом деле неуместно?
What you did to Billy B, that was uncalled for.	То, что ты сотворил с Билли Би, было неуместно.
Like I say, it was completely unwarranted, uncalled for, on all parts.	Я бы сказал, что оно было совершенно неоправданным и неуместным во всех своих проявлениях.
Charles, that is crude and uncalled for.	Чарльз, это грубо и неуместно.
What I did to you was uncalled for.	То, что я сделал с тобой, было неуместно.
Yes, he assented; and Princess Tverskaya’s interference in the most difficult private affairs is utterly uncalled for.	Да, — подтвердил он, — и княгиня Тверская совершенно неуместно вмешивается в самые трудные семейные дела.
You’re right, That was uncalled for.	Ты прав, это было неуместно.
That was uncalled for, unfair, and wrong.	Это было неуместно, несправедливо и неправильно.
You are my friend, and that was uncalled for.	Ты мой друг, и это было неуместно.
I don’t know what the hell she’s doing in Seg in the first place. Christ, even Mendez said it was uncalled for and that guy lives to throw people in the box.	я даже не знаю, черт возьми, почему она в одиночке боже, даже Мендез сказал, что это было необосновано и этот парень живет только тем, чтобы бросить людей за решетку
It was this that Aileen felt in him, and that brought forth her seemingly uncalled-for comment.	И все же подсознательно он, как видно, почувствовал что-то, и это передалось Эйлин и вызвало такой, казалось бы необоснованный, взрыв с ее стороны.
He swore at me, Campbell, which I think was uncalled for.	Он выругался на меня, Кэмпбелл, я даже не могу сказать как.
Okay, one, that was uncalled-for, and two, Jasmine admitted wrong-doing, and apologized, so what more do you want?	Во-первых, они не специально, во-вторых, Жасмин признала неправоту и извинилась, чего ты ещё хочешь?
Mischka is kicking up an utterly uncalled-for row.	Тятенька, Мишка буянит неестественно совсем!
I’m sorry, that was uncalled for.	Извини, это случайно вырвалось.
I was uncalled for, I’m sorry.	Я был не востребован, прошу прощения.
Charlie, that’s uncalled for.	Чарли, это не требуется.
That was completely uncalled for.	Это было совершенно незаслуженно.
There’s some uncalled for tension.	Между нами существует некое напряжение.
That’s completely uncalled for, Burgundy.	Это ты зря сказал, Бургунди.
That was uncalled for, Charlie.	Это уж слишком, Чарли.
My behavior was totally uncalled for, Honestly, it was abhorrent.	Мое поведение было неуместно, оно было отвратительно.
I was rude and my comment was uncalled for.	Я была груба и мой комментарий неуместен.
Those sort of remarks are totally uncalled for, Minister.	Совершенно неуместные замечания, министр.
Gentlemen, this is completely uncalled-for.	Джентельмены, это совершенно неуместно
That was uncalled for, but I’ll play along.	Это было неуместно, но… Я подыграю…
I’m sorry, that was… that was uncalled for on my behalf.	Прости, это было… это было неуместно с моей стороны.
They assumed an air of fully comprehending the import and force of the situation, of accepting and even approving of it, but of considering it superfluous and uncalled for to put all this into words.	Они делали вид, что вполне понимают значение и смысл положения, признают и даже одобряют его, но считают неуместным и лишним объяснять все это.
Since they are a statement of fact, evidenced by the included link, this is thoroughly uncalled for.	Поскольку они являются констатацией факта, подтвержденной включенной ссылкой, Это совершенно неуместно.
The article was trying to hit people over the head with a political/economic point of view/proclamation…. and that is uncalled for.	Статья была попыткой ударить людей по голове с политической / экономической точки зрения / провозглашением…. а это неуместно.
Hence, legal action is uncalled for and wrongly harms the firm and consumers.	Следовательно, судебный иск неуместен и несправедливо вредит фирме и потребителям.
It seems Mongo has his own standards, and I would like to know do I call what’s going on in RFA uncalled for, or reasonable?	Похоже, у Монго есть свои собственные стандарты, и я хотел бы знать, считаю ли я то, что происходит в РФА, неуместным или разумным?
WHOEVER keeps messing this page up with uncalled for comments will be BANNED.	Тот, кто продолжает портить эту страницу с неуместными комментариями, будет запрещен.
I remember having read somewhat ironic, anti-religious comments which were unnecessary and uncalled for in the threads in question.	Я помню, что читал несколько ироничные, антирелигиозные комментарии, которые были ненужны и неуместны в обсуждаемых темах.
Particularly I find the language of 87.194.3.169 as uncalled for.	В частности, я нахожу язык 87.194.3.169 неуместным.
Your disrespectful comments regarding Garzo’s religious beliefs are totally uncalled for and quite appalling.	Ваши неуважительные комментарии относительно религиозных убеждений Гарзо совершенно неуместны и совершенно ужасны.
One or two editors insisting on placing a rejected tag at this point is uncalled for and has the effect of choking off further debate.	Один или два редактора настаивают на размещении отвергнутого тега в этом месте неуместно и имеет эффект подавления дальнейших дебатов.
YOUR REVERSIONS ARE UNCALLED FOR and HARASSMENT.	Ваши реверсии неуместны и оскорбительны.
The Holocaust part is totally uncalled for and unnecessary.	Часть Холокоста совершенно неуместна и не нужна.
Reverting my edits that cast aspersions on the SPLC’s credibility was rude and uncalled-for.	Возвращение моих правок, которые бросали тень на доверие к НОДС, было грубым и неуместным.
This is completely uncalled for in any explicatory setting, much less a supposedly unbiased encyclopedic article.	Это совершенно неуместно в любой объяснительной обстановке, а тем более в якобы непредвзятой энциклопедической статье.
Those statistics can show if there really is biased and uncalled for change or edit in topics.	Эти статистические данные могут показать, действительно ли есть необъективные и неуместные изменения или изменения в темах.
I understand and sympathise with the comment that further re-writes are uncalled for.	Я понимаю и сочувствую замечанию, что дальнейшие переписывания неуместны.
Your comment about immature behavior is uncalled for as it doesn’t make any sense.	Ваш комментарий о незрелом поведении неуместен, поскольку он не имеет никакого смысла.

составьте предложения по схемам — Школьные Знания.com

Найди все словосочетания в тексте. «Весна собирает родственные звуки. Бывает, долго не можешь понять, что это такое. Вода ли булькает, тетерева ли бар … мочут, или лягушки урчат. Все звуки сливаются в одну песню воды, и над ней болеет бекас, вальдшнеп хрипит, и таинственно узнает филин всё это странное пение птиц вышло из песни весенней воды.»​

Уровень мыслительных навыков Знание и понимание Применение Время выполнения 20 минут Задание 1. Прочитайте текст и придумайте заголовок, отражающий те … му. 2. Выпишите из текста ключевые слова/словосочетания, передающие основную информацию (не менее 6 ключевых слов). 3. Передайте содержание текста, опираясь на ключевые слова и используя лексику исходного текста. Несложно выяснить происхождение слова благодарю «благо дарю». Это слово выражает нашу признательность, нашу радость по отношению к тому человеку, который сделал нам добро. В каждом слове русского языка заложен огромнейший смысл. Сегодня мы, к сожалению, перестали вкладывать в слова тот смысл, который они должны нести. Поэтому сила слова уменьшается. Раньше за каждым словом стоял образ. Люди говорили словами-образами, их слова были сильны. Люди могли реализовывать свои намерения посредством слова, Не зря говорят: «Слово не воробей, вылетит- не поймаешь». Нужно очень внимательно относиться к словам, которые мы произносим. помогите пожалуйста срочно дам баллы​

6класс. Работа в группах. 2.​

Выпишите словосочитания с прилогательными.Укажите их начальную форму.Кратко изложите содержание текста от 3-го лица.Перечислите предметы,которые могут … входить в понятие обмундирование. Это созданно для того что нормального ответа по моему мнению нет . ​

Выпишите словосочитания с прилогательными.Укажите их начальную форму.Кратко изложите содержание текста от 3-го лица.Перечислите предметы,которые могут … входить в понятие обмундирование. ​

Статья на публиститеческиму стилю на предмет

опишите фото,10 предложений​

сочинение описание про Юлю Гаврилину или Валю Карнавал, описание внешности. ПРИДУМАТЬ САМОМУ КРАТКО,НЕ МЕНЕЕ 70 СЛОВ,СРОЧНО ПОМОГИТЕ , ПОЖАЛУЙСТА​

Русский язык 5 класс​

помогите пожалуйста​

Война и мир. Том 1, часть 2, главы IX-XII. Положение русской армии; бой под Кремсом и победа над Мортье. Кружок русских дипломатов; Билибин, Ипполит Курагин.

Том 1. Часть 2.
Глава IX

Преследуемая стотысячною французской армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвиденных условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке;[1] но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки — стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии, подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.

28-го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30-го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье[2] и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых,— несмотря на все это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой-то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.

Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый (несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.

Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.

На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что-то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые, молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.

Князь Андрей велел остановиться и спросил у солдата, в каком деле ранены.

— Позавчера на Дунаю,— отвечал солдат. Князь Андрей достал кошелек и дал солдату три золотых.

— На всех,— прибавил он, обращаясь к подошедшему офицеру.— Поправляйтесь, ребята,— обратился он к солдатам,— еще дела много.

— Что, господин адъютант, какие новости? — спросил офицер, видимо, желая разговориться.

— Хорошие! Вперед,— крикнул он ямщику и поскакал далее.

Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском и мысли сменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны, и те ответы, которые он сделает на них. Он полагал, что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.

— Из коридора направо; там, Euer Hochgeboren[3], найдете дежурного флигель-адъютанта,— сказал ему чиновник.— Он проводит к военному министру.

Дежурный флигель-адъютант, встретивший князя Андрея, попросил его подождать и пошел к военному министру. Через пять минут флигель-адъютант вернулся и, особенно учтиво наклонясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель-адъютант своею изысканной учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновение незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта, и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!»— подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги.

— Возьмите это и передайте,— сказал военный министр своему адъютанту, подавая бумаги и не обращая еще внимания на курьера.

Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно все равно»,— подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сравнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.

— От генерал-фельдмаршала Кутузова?— спросил он.— Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортъе? Победа? Пора!

Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.

— Ах, боже мой! Боже мой! Шмит! — сказал он по-немецки.— Какое несчастие, какое несчастие!

Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что-то соображая.

— Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.

Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.

— До свиданья, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть,— повторил он и наклонил голову.

Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.

Глава X

Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата Билибина.

— А, милый князь, нет приятнее гостя,— смазал Билибин, выходя навстречу князю Андрею.— Франц, в мою спальню вещи князя! — обратился он к слуге, провожавшему Болконского.— Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.

Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.

Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящности жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того, ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по-русски (они говорили по-французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.

Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, а Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер, и наш посланник в Вене[4] знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по-французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было все равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение — в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.

Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно-остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что-нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально-остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес. Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно портативного свойства, для того чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne[5], как говорили, и часто имели влияние на так называемые важные дела.

Худое, истощенное, желтоватое лицо его было все покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.

— Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги,— сказал он.

Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.

— Ils m’ont reçu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles[6],— заключил он.

Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.

— Cependant, mon cher,— сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом,— malgré la haute estime que je professe pour le «православное российское воинство», j’avoue que votre victoire n’est pas des plus victorieuses[7].

Он продолжал все так же на французском языке, произнося по-русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.

— Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?

— Однако, серьезно говоря,— отвечал князь Андрей,— все-таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…

— Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?

— Оттого, что не все делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.

— Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было прийти в семь часов утра,— улыбаясь, сказал Билибин,— надо было прийти в семь часов утра.

— Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? — тем же тоном сказал князь Андрей.

— Я знаю,— перебил Билибин,— вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а все-таки зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашею победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой особенной радости…

Он посмотрел прямо на князя Андрея и вдруг спустил собранную кожу со лба.

— Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый? — сказал Болконский.— Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme[8] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности!

— Именно от этого, мой милый. Voyez-vous, mon cher:[9] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ça est bel et bon[10], но что нам, я говорю — австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам сюда хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда — un archiduc vaut l’autre[11], как вам известно — хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez:[12] с нами бог, а бог с вами, с вашею столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!.. Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C’est comme un fait exprès, comme un fait exprès[13]. Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.

— Как занята? Вена занята?

— Не только занята, но Бонапарте в Шенбрунне[14], а граф, наш милый граф Врбна[15], отправляется к нему за приказаниями.

Болконский после усталости и впечатлений путешествия, приема и в особенности после обеда чувствовал, что он не понимает всего значения слов, которые он слышал.

— Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс,— продолжал Билибин,— и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад французов в Вене. Le prince Murat et tout le tremblement…[16] Вы видите, что ваша победа не очень-то радостна и что вы не можете быть приняты как спаситель…

— Право, для меня все равно, совершенно все равно! — сказал князь Андрей, начиная понимать, что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности в виду таких событий, как занятие столицы Австрии. — Как же Вена взята? А мост, и знаменитый tète de pont[17], и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену,— сказал он.[18]

— Князь Ауэрсперг стоит на этой, на нашей, стороне и защищает нас; я думаю, очень плохо защищает, но все-таки защищает. А Вена на той стороне. Нет, мост еще не взят, и, надеюсь, не будет взят, потому что он минирован и его велено взорвать. В противном случае мы были бы давно в горах Богемии и вы с вашею армией провели бы дурную четверть часа между двух огней.

— Но это все-таки не значит, чтобы кампания была кончена,— сказал князь Андрей.

— А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки[19] здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша échauff’ourée de Dürenstein[20], вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали,— сказал Билибин, повторяя одно из своих mots[21], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь.— Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем.[22] Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main à l’Autriche[23], и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Campo Formio.[24]

— Но что за необычайная гениальность! — вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу.— И что за счастие этому человеку!

— Buonaparte? — вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot.— Buonaparte? — сказал он, ударяя особенно на и.— Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grâce de l’u[25]. Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court[26].

— Нет, без шуток,— сказал князь Андрей,— неужели вы думаете, что кампания кончена?

— Я вот что думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во-первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage), армия разбита, столица взята, и все это pour les beaux yeux du[27] сардинское величество[28]. И потому — entre nous, mon cher[29],— я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.[30]

— Это не может быть! — сказал князь Андрей.— Это было бы слишком гадко.

— Qui vivra verra[31],— сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.

Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки,— он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход, и парад, и прием императора Франца назавтра занимали его.

Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкетеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.

Он пробудился…

«Да, все это было!..» — сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.

Глава XI

На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель-адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись для поездки во дворец в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.

Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nôtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, по-видимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные веселые шутки и пересуды.

— Но особенно хорошо,— говорил один, рассказывая неудачу товарища-дипломата,— особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?..

— Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим-то пользуется этот донжуан, этот ужасный человек!

Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.

— Parlez-moi de ça[32],— сказал он.

— О донжуан! О змея! — послышались голоса.

— Вы не знаете, Болконский,— обратился Билибин к князю Андрею,— что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал — русской армии) — ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.

— La femme est la compagne de l’homme[33],-произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.

Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.

— Нет, я должен вас угостить Курагиным,— сказал Билибин тихо Болконскому.— Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.

Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.

— Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d’alliance,— начал Ипполит, значительно оглядывая всех,— sans exprimer… comme dans sa dernière note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majesté l’Empereur ne déroge pas au principe de notre alliance…[34]

— Attendez, je n’ai pas fini… — сказал он князю Андрею, хватая его за руку.— Je suppose que l’intervention sera plus forte que la non-intervention. Et…— Он помолчал.— On ne pourra pas imputer à la fin de non-recevoir notre dépêche du 28 novembre. Voilà comment tout cela finira[35].

И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.

— Demosthènes, je te reconnais au caillou que tu as caché dans ta bouche d’or![36]— сказал Билибин, у которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.

Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.

— Ну, вот что, господа,— сказал Билибин,— Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Вене, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave[37], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brünn[38]. Вы возьмите на себя театр, я — общество, вы, Ипполит, разумеется,— женщин.

— Надо ему показать Амели, прелесть! — сказал один из наших, целуя кончики пальцев.

— Вообще этого кровожадного солдата,— сказал Билибин,— надо обратить к более человеколюбивым взглядам.

— Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать,— взглядывая на часы, сказал Болконский.

— Куда?

— К императору.

— О, о! о!

— Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше,— послышались голоса.— Мы беремся за вас.

— Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором,— сказал Билибин, провожая до передней Болконского.

— И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю,— улыбаясь, отвечал Болконский.

— Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть — аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.

Глава XII

На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель-адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию. Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.

— Скажите, когда началось сражение? — спросил он поспешно.

Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «Здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.

— В котором часу началось сражение? — спросил император.

— Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в шестом часу вечера,— сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.

Но император улыбнулся и перебил его:

— Сколько миль?

— Откуда и докуда, ваше величество?

— От Дюренштейна до Кремса.

— Три с половиною мили, ваше величество.

— Французы оставили левый берег?

— Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.

— Достаточно ли фуража в Кремсе?

— Фураж не был доставлен в том количестве…

Император перебил его:

— В котором часу убит генерал Шмит?

— В семь часов, кажется.

— В семь часов? Очень печально! Очень печально!

Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель-адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии-Терезии 3-й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.

Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией-Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и все утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.

— Что такое? — спросил Болконский.

— Ach, Erlaucht!— сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. — Wir ziehen noch weiter. Der Bösewicht ist schon wieder hinter uns her![39]

— Что такое? Что? — спрашивал князь Андрей.

Билибин вышел навстречу Болконскому. На всегда спокойном лице Билибина было волнение.

— Non, non, avouez que c’est charmant,— говорил он,— cette histoire du pont de Thabor (мост в Вене). Ils l’ont passé sans coup férir[40].

Князь Андрей ничего не понимал.

— Да откуда же вы, что вы не знаете того, что уже знают все кучера в городе?

— Я от эрцгерцогини. Там я ничего не слыхал.

— И не видали, что везде укладываются?

— Не видал… Да в чем дело? — нетерпеливо спросил князь Андрей.

— В чем дело? Дело в том, что французы перешли мост, который защищает Ауэрсперг, и мост не взорвали, так что Мюрат бежит теперь по дороге к Брюнну[41], и нынче-завтра они будут здесь.

— Как здесь? Да как же не взорвали мост, когда он минирован?

— А это я у вас спрашиваю. Этого никто, и сам Бонапарте, не знает.

Болконский пожал плечами.

— Но ежели мост перейден, значит, и армия погибла: она будет отрезана,— сказал он.

— В этом-то и штука,— отвечал Билибин.— Слушайте. Вступают французы в Вену, как я вам говорил. Все очень хорошо. На другой день, то есть вчера, господа маршалы: Мюрат, Латш и Бельяр, садятся верхом и отправляются на мост. (Заметьте, все трое гасконцы.) Господа,— говорит один,— вы знаете, что Таборский мост минирован и контраминирован и что перед ним грозный tête de pont[42] и пятнадцать тысяч войска, которому ведено взорвать мост и нас не пускать. Но нашему государю императору Наполеону будет приятно, ежели мы возьмем этот мост. Поедемте втроем и возьмем этот мост.— Поедемте, говорят другие; и они отправляются и берут мост, переходят его и теперь со всею армией по сю сторону Дуная направляются на нас, на вас и на ваши сообщения.

— Полноте шутить,— грустно и серьезно сказал князь Андрей.

Известие это было горестно и вместе с тем приятно князю Андрею. Как только он узнал, что русская армия находится в таком безнадежном положении, ему пришло в голову, что ему-то именно предназначено вывести русскую армию из этого положения, что вот он, тот Тулон, который выведет его из рядов неизвестных офицеров[43] и откроет ему первый путь к славе! Слушая Билибина, он соображал уже, как, приехав к армии, он на военном совете подаст мнение, которое одно спасет армию, и как ему одному будет поручено исполнение этого плана.

— Полноте шутить,— сказал он.

— Не шучу,— продолжал Билибин,— ничего нет справедливее и печальнее. Господа эти приезжают на мост одни и поднимают белые платки; уверяют, что перемирие и что они, маршалы, едут для переговоров с князем Ауэрспергом. Дежурный офицер пускает их в tête de pont. Они рассказывают ему тысячу гасконсних глупостей: говорят, что война кончена, что император Франц назначил свидание Бонапарту, что они желают видеть князя Ауэрсперга и проч. Офицер посылает за Ауэрспергом; господа эти обнимают офицеров, шутят, садятся на пушки, а между тем французский батальон незамеченный входит на мост, сбрасывает мешки с горючими веществами в воду и подходит к tête de pont. Наконец является сам генерал-лейтенант, наш милый князь Ауэрсперг фон Маутерн. «Милый неприятель! Цвет австрийского воинства, герой турецких войн! Вражда кончена, мы можем подать друг другу руку… император Наполеон сгорает желанием узнать князя Ауэрсперга». Одним словом, эти господа, недаром гасконцы, так забрасывают Ауэрсперга прекрасными словами, он так прельщен своею столь быстро установившеюся интимностью с французскими маршалами, так ослеплен видом мантии и страусовых перьев Мюрата, qu’il n’y voit que du feu, et oublie celui qu’il devait faire, faire sur l’ennemi[44]. (Несмотря на живость своей речи, Билибин не забыл приостановиться после этого mot, чтобы дать время оценить его.) Французский батальон вбегает в tête de pont, заколачивают пушки, и мост взят. Нет, но что лучше всего,— продолжал он, успокоиваясь в своем волнении прелестью собственного рассказа,— это то, что сержант, приставленный к той пушке, по сигналу которой должно было зажигать мины и взрывать мост, сержант этот, увидав, что французские войска бегут на мост, хотел уже стрелять, но Ланн отвел его руку. Сержант, который, видно, был умнее своего генерала, подходит к Ауэрспергу и говорит: «Князь, вас обманывают, вот французы!» Мюрат видит, что дело проиграно, ежели дать говорить сержанту. Он с притворным удивлением (настоящий гасконец) обращается к Ауэрспергу: «Я не узнаю столь хваленую в мире австрийскую дисциплину,— говорит он,— и вы позволяете так говорить с вами низшему чину!» C’est génial. Le prince d’Auersperg se pique d’honneur et fait mettre le sergent aux arrêts. Non, mais avouez que c’est charmant toute cette histoire du pont de Thabor. Ce n’est ni bêtise, ni lâcheté…[45]

— C’est trahison peut-être[46],— сказал князь Андрей, живо воображая себе серые шинели, раны, пороховой дым, звуки пальбы и славу, которая ожидает его.

— Non plus. Cela met la cour dans de trop mauvais draps,— продолжал Билибин. — Ce n’est ni trahison, ni lâcheté, ni bêtise; c’est comme à Ulm… — Он как будто задумался, отыскивая выражение: — C’est… c’est du Mack. Nous sommes mackés[47],— заключил он чувствуя, что он сказал un mot, и свежее mot, такое mot, которое будет повторяться.

Собранные до тех пор складки на лбу быстро распустились в знак удовольствия, и он, слегка улыбаясь, стал рассматривать свои ногти.

— Куда вы? — сказал он вдруг, обращаясь к князю Андрею, который встал и направился в свою комнату.

— Я еду.

— Куда?

— В армию.

— Да вы хотели остаться еще два дня?

— А теперь я еду сейчас.

И князь Андрей, сделав распоряжение об отъезде, ушел в свою комнату.

— Знаете что, мой милый,— сказал Билибин, входя к нему в комнату.— Я подумал об вас. Зачем вы поедете?

И в доказательство неопровержимости этого довода складки все сбежали с лица.

Князь Андрей вопросительно посмотрел на своего собеседника и ничего не ответил.

— Зачем вы поедете? Я знаю, вы думаете, что ваш долг — скакать в армию теперь, когда армия в опасности. Я это понимаю, mon cher, c’est de l’héroïsme[48].

— Нисколько,— сказал князь Андрей.

— Но вы un philosophe[49], будьте же им вполне, посмотрите на вещи с другой стороны, и вы увидите, что ваш долг, напротив, беречь себя. Предоставьте это другим, которые ни на что более не годны… Вам не велено приезжать назад, и отсюда вас не отпустили; стало быть, вы можете остаться и ехать с нами, куда нас повлечет наша несчастная судьба. Говорят, едут в Ольмюц. А Ольмюц очень милый город. И мы с вами вместе спокойно поедем в моей коляске. — Перестаньте шутить, Билибин,— сказал Болконский.

— Я говорю вам искренно и дружески. Рассудите. Куда и для чего вы поедете теперь, когда вы можете оставаться здесь? Вас ожидает одно из двух (он собрал кожу над левым виском) : или не доедете до армии и мир будет заключен, или поражение и срам со всею Кутузовскою армией.

И Билибин распустил кожу, чувствуя, что дилемма его неопровержима.

— Этого я не могу рассудить,— холодно сказал князь Андрей, а подумал: «Еду для того, чтобы спасти армию».

— Mon cher, vous êtes un héros[50],— сказал Билибин.

Страна — Павел Павлов — LiveJournal

Если величие страны определяется тем, насколько велик в ней человек, насколько значим, то Россия никогда, в этом смысле, не была велика.
Отношение к человеку во все времена было неуважительное, пренебрежительное, ненавистное. К человеку относились и относятся до сих пор как к мясу. А тот, кто такого отношения к себе терпеть не желает, тот становится не удобным.
Как? Ты не раб? Мы все рабы, а ты нет? Да мы тебя. 
«Мёртвые души» это роман о России. Кого мы видим? Каков человек в этой великой стране? Главный эпизод поэмы — Чичиков у Плюшкина. Всё сказано, всё показано. Гоголь, как и Чехов, питает себя надеждами о будущем. Когда-нибудь наступят времена…
Из «Войны и мира»:
— Доложите князю, что я мост зажигал, — сказал полковник торжественно и весело.
— А коли про потерю спросят?
— Пустячок! — пробасил полковник, — два гусара ранено, и один наповал, — cказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал.
Толстой два раза это слово повторяет и даже выделяет наклоном. И акцентирует внимание на радости полковника. Тем и заканчивает главу.
Пустячок…
Когда же, под воздействием чего сложилось это презрение, явное или скрытое? Откуда появилась эта страсть к травле другого?
Ни немцам, ни французам, ни шведам, никому не хватало того зла, которое гнездится в русском человеке, потому и те, и другие были биты.
А как издевались русичи друг над другом во времена Киевской Руси? Разрывали тела, привязывали к лошадям и возили, пока кожа не слезала. А какие жестокие игрища… И ведь всё это ради наслаждения. Удовольствие убивать правит русским миром. Убивать и смотреть на муки.
А вот чувства благородного князя Болконского, воспитанного, образованного:
«Он почувствовал себя оскорблённым, и чувство оскорбления перешло в то же мгновение незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чём не основанного».
Презрение как следствие обиды, которая может быть и придумана обиженным. Точнее — надуманна.
Откуда же эта зудящее внутри униженность, оскорблённость, обиженность, порождающая презрение и страсть к терзанию, уничтожению? Со времён ига? Монголы с татарами наполнили этим ядом кровь?
На ум идёт мысль, что все названия романов Достоевского есть характеристики русского человека. Он и унижен, и оскорблён, и оттого бес, и оттого преступление совершает, преступает… Бедный человек, бедные люди. Страшный, карой мазаный. И не только в Карамазовых эта кара, но и в Карениной она слышится, видится.
И весь этот сегодняшний терроризм, трагедии бесчисленные — все это та же кара, всё та же рука.
Здесь живёт и властвует метафизическое зло. Здесь его дом. И никого оно в свой дом не пустит. Ни немца, ни француза. Оно питает русских, давит русских и одновременно защищает, защищает своих жертв. Как собака, кусающая хозяина, но сьедающая того, кто на него поднимает руку. Наполеон, Гитлер… Что они могли противопоставить нам, сказавшим: «Человек человеку волк».
Дух этот наш воплотился в нескольких фигурах и люди эти, монстры-управители, были приняты, любимы, обожаемы. А иначе и быть не могло. Страшно думать и писать такое, но здесь, видно, только чудовища и способны что-либо сделать, потому как органичны. Потому как они сама природа этого мира, в котором ты, если не чувствуешь себя рабом, если чувствуешь в себе  достоинство, величие, говоришь:

«Молчи, бессмысленный народ,
Поденщик, раб нужды, забот!
Несносен мне твой ропот дерзкий,
Ты червь земли, не сын небес».

И слышишь в ответ:

«Нет, если ты небес избранник,
Свой дар, божественный посланник,
Во благо нам употребляй:
Сердца собратьев исправляй.
Мы малодушны, мы коварны,
Бесстыдны, злы, неблагодарны;
Мы сердцем хладные скопцы,
Клеветники, рабы, глупцы;
Гнездятся клубом в нас пороки.
Ты можешь, ближнего любя,
Давать нам смелые уроки,
А мы послушаем тебя»…

Александр Сергеевич создал образ черни, как чего-то наделённого разумом. Она сама в себя смотрит, критикует, принемает таковой, обращается к поэту, к личности… За спасением. Образ, прямо сказать, при всех своих правдах и точностях — возвышенный, осветлённый. Приукрашенный.

А Толстой документален:
— А коли про потерю спросят?
— Пустячок!

«Путинская эра закончится смертью Путина». Эксперт из США – о политике Кремля

Удалось ли Владимиру Путину создать страну по своему лекалу? Осознает ли он реальные интересы России? Почему Запад не нашел антидот политике Кремля? Как и чем может закончиться эпоха Владимира Путина?

Американский политолог и глава отдела российских исследований вашингтонского института American Enterpris Леон Арон рассуждает о 20-летней эпохе Владимира Путина и неспособности США и их западных союзников найти эффективную стратегию взаимодействия с Россией. Леон Арон также является членом совета директоров Агентства США по глобальным медиа – попечителя зарубежного вещания США, в том числе Радио Свободная Европа / Радио Свобода.

Для западного наблюдателя, не занимающегося Россией, эпоху Путина, скорее всего, олицетворяет российское вторжение в Грузию, аннексия Крыма, поддержка сепаратистов на востоке Украины, вмешательство в гражданскую войну в Сирии на стороне правительства Асада, так называемая гибридная война против США и европейских стран, попытка конкуренции с США в ядерной и ракетной областях. Все это было полной неожиданностью для Запада. Лишь несколько лет назад бывший президент США Барак Обама отмахивался от Кремля как от незначительного регионального игрока. Сегодня масштаб феномена путинской России стал очевиднее. Как говорит американский эксперт Леон Арон, иллюзорные представления Владимира Путина о России как о наследнице Советского Союза создают реальность, чреватую серьезной опасностью для созданной им системы, для России и для мира.

Радио Свобода: Господин Арон, какие мысли вызывает эта дата: двадцать лет Владимира Путина у власти?

Арон Леон: Что вспоминается, когда мы говорим об августе 1999 года, – война в Чечне и «мочить в сортире». В принципе, так все и осталось в том смысле, что война, или положение военного времени, или Россия как осажденная крепость стала одним из главных, если не главным легитимизирующим фактором правления Путина. «Мочить в сортире» тоже очень интересно. Потому что он начал говорить языком, который не только был политически некорректен, но он был вульгарен. Что интересно в этом языке – это то, что он как настроенный камертон, он уловил целый ряд вещей, причем не только лингвистических, но каких-то глубинных. Он позиционирует себя в последнее время, главным образом после 2012 года, как русский патриот. Но на самом деле, как мне кажется, гораздо важнее то, что он советский патриот. Вот этот советский патриотизм, который демократы 90-х и 80-х годов не считали за реальность, он не только почувствовал, что он вполне реален, но и почувствовал, что он может служить хребтом его легитимности. Отсюда ностальгия по сверхдержаве, которую отняли, украли обманом, уничтожили, она, как выяснилось, представляет собой колоссальную политическую силу. Потому что миллионы, может быть даже не зная об этом, это переживали, а Путин это все оседлал в политическом смысле.

Радио Свобода: То есть талант Владимира Путина не в том, что его пропаганда обработала россиян соответствующим образом, а в том, что он предложил им то, чего они глубоко в душе желали?

Одна из последних речей Ельцина была о том, что мощное современное государство – это не там, где горы оружия, а там, где граждане свободны, счастливы и здоровы.

Арон Леон: Не очень удачная у меня сейчас будет метафора – это как нефтяной фонтан. Он как геолог интуитивно это все почувствовал. Это не шутка, конечно, наоборот, это очень тревожно, если эту тему развивать. Потому что целый ряд моментов сюда вписывается, например, что престиж государства – в страхе, который оно внушает остальным. Престиж страны – в территории и в военной мощи. Я помню, что одна из последних речей Ельцина была о том, что мощное государство, современное государство, цивилизованное государство – это не там, где горы оружия, а там, где граждане свободны, счастливы и здоровы. Хотя такая риторика сохранялась, даже в какой-то степени сохраняется, но все прекрасно понимают, что слава государства именно в защите его от врагов и в восстановлении этой сверхдержавности, которую несправедливо отобрали предатели изнутри и заговорщики извне. В этом контексте самое главное, конечно же, это опять поделить земной шар, поделить влияние с Соединенными Штатами.

Радио Свобода: Следует ли из этого, что Путин, по-вашему, не понимает, что такая политика противоречит подлинным интересам России, конфронтация с миром ослабляет ее? Чем он движим? Многие аналитики сходятся в том, что сейчас его главная цель – удержать власть.

Арон Леон: Возвращаясь к советскому патриотизму – очень серьезный фактор. Это страна, которая взяла этого подростка, как говорят, из питерской подворотни и вознесла его почти в касту владетелей страны, где, может быть, чуть-чуть пониже касты партийной номенклатуры, но в общем-то хозяева страны, и эту страну у него отобрали, вырвали как стул, как ковер из-под ног. Мне кажется, что с самого начала это прослеживается в речах, я не буду цитатами вас сейчас утруждать, в какой-то степени это воздействие. Движут им, мне кажется, два момента. Первое: то, что было утеряно Советским Союзом, нужно вернуть российскому государству, а именно контроль: над экономикой, конечно, как Владимир Ильич говорил, командные высоты. Контроль опять возвратить над политикой, системой судов, естественно, над массмедиа. В первые 10 лет возвращались активы внутриполитические, экономические, а потом дошла очередь до активов геостратегических, самых главных. Тут можно спросить, почему заняло 10 лет? В целом, понятно почему: изменение внешней политики государства – это всегда последнее, что совершает успешный новый лидер. Мы и в Китае это видим, мы это видим в Турции сейчас, изменение внешнеполитических векторов. Мне кажется, тут очень важно, что произошло на стыке второго и третьего президентства, то есть переход от Медведева к Путину. Мне кажется, самым важным были эти два года, 2012–2013-й, когда и по экономическим соображениям, и по протестам на Болотной стало понятно, что экономический прогресс и рост доходов, которые сделали Путина героем в первые два президентства, он работать не будет. На этом стыке, как мне кажется, произошел очень серьезный поворот, который потом привел и к Крыму, и к Новороссии, и к Сирии, к постоянной конфронтации с западными державами.

Радио Свобода: В недавнем интервью Андрей Илларионов, экономический советник Путина в первое пятилетие его президентства, отдал Владимиру Путину должное за создание условий для резкого экономического скачка страны в первое путинское десятилетие. Образно говоря, плохое началось позже. А вы готовы отдать Владимиру Путину должное за какие-либо достижения его президентства?

Очередь за продуктами в России в августе 1998 года.

Арон Леон: Тут можно сказать так: вот этот постоянный барабанный бой о 90-х, конечно, это полная чушь, об ужасных 90-х. Конечно, были ужасы, но не забывайте, что Путину на блюдечке с голубой каемочкой преподнесли совершенно другую Россию. Все удары на себя принял Ельцин и его команда. Там, конечно, все было – и коррупция, и залоговые аукционы. Но суть-то в чем: Ельцин принял Россию, извините меня, когда на балконах в Москве картошку выращивали. Не у меня только есть эти фотографии в книге, но и в других местах, где стоят люди совершенно перед пустыми полками. И что же получил Путин? Путин получил экономику, которая перешла из автаркической модели 30-х годов к более или менее современной системе. Появился рубль, который покупал и де-факто стал конвертируемым, появился более-менее настоящий Центробанк, появилась биржа, появились права собственности, появились бизнесы, которые начали создавать рабочие места. Кстати, известно совершенно точно, что экономический рост начался в 1998 году, в 1998–99-м был кризис, но каждый экономист вам скажет, что, когда начался рост после кризиса, конечно, помогла нефть. Не забывайте, что Путин принял Россию, когда нефть была 18 долларов за баррель, а в конце его второго срока она выросла до 140 долларов за баррель. Но помогло и то, что ему дали совершенно другую экономику. Когда говорят о первых двух сроках, я могу сказать, что, да, первые два срока Путина были очень благоприятны для России даже не столько из-за того, что он был у власти, а главным образом из-за того, что совершенно пошел, как говорил в свое время Михаил Сергеевич Горбачев, процесс, экономика нормализовалась более-менее. А дальше начинаются интересные вещи, потому что там-то уже после первых двух сроков, вспоминая Илларионова, после первых 10 лет, действительно программа изменилась.

Радио Свобода: Известно, что многие авторитарные лидеры спотыкаются или даже теряют власть, когда их представления о собственной мощи сталкиваются с реальностью. Как вы считаете, исходя из того, что нам известно о Владимире Путине, есть у него адекватное представление о том, что действительно происходит вокруг России, что он, как ее руководитель, может себе позволить?

Авторитарные лидеры к 20 годам правления практически не различают между своими собственными убеждениями и благом государства.

Арон Леон: Это коренной вопрос. Я боюсь, кстати надеюсь, что я не прав, вспоминается Людовик XIV, «государство – это я», после 20 лет, в моей предыдущей книге «Дороги к храму», я там изучал архивы, читал о Ленине, о Сталине, о других лидерах, практически всегда и везде полностью отождествляются мои собственные интересы и мои собственные задачи и миссии с задачами и миссиями государства. То есть если я решил, как я должен жить и к чему я должен стремиться, так же должна жить моя страна и к этому же она должна стремиться. Если мне приведут какие-то исключения после 20 лет, я не знаю, Кастро или Хошимина, Мао Цзэдуна, не говоря уже о Сталине, пожалуйста, я готов эту теорию изменить. Но пока абсолютно видно, что успешные, конечно, не те, кого свергают после пяти лет, а успешные, удачливые авторитарные лидеры к 20 годам правления практически не делают различия между собственными убеждениями и благом государства. Здесь, конечно, самая большая опасность. Потому что эти взгляды достаточно поверхностные о Путине, что там только деньги, только погоня за деньгами, только за властью и как бы удержаться – да, конечно, это есть. Мне кажется, его ведет задача восстановления России как наследницы советской сверхдержавы, которая не только поднялась с колен, но с которой будет считаться весь мир и которую будет бояться весь мир. Прежде всего с ней будут считаться Соединенные Штаты.

Фотогалерея

Владимир Путин. Лицо власти

Радио Свобода: Как мне кажется, с точки зрения американского человека, эта теория звучит абсурдно. Конечно, можно опасаться страны с гигантским ядерным арсеналом и непредсказуемым лидером, с другой стороны, мы видим ответ: разработка Америкой новых видов вооружений, рост оборонных расходов?

Арон Леон: У меня был профессор в Колумбийском университете, когда я был в аспирантуре, замечательный, ведущий, самый знаменитый социолог американский Роберт Мертон. У него в одной из книг есть такая замечательная фраза: когда люди думают о чем-то как о реальности, это то, о чем они думают, становится реальным в последствиях. Вы говорите: да, нам кажется абсурдно. Я не совсем это понимаю. Да, нам кажется, а ему кажется не так. Там есть целый ряд моментов. Почему абсурдно? Взял Украину и Крым – взлетела популярность. Выполнил в какой-то степени один из моментов своей программы о восстановлении сферы влияния и контроля над сопредельными государствами, может не территориально сугубо, – но понятно, что другие будут думать дважды прежде, чем поворачиваться к Западу. Информация, которую ему дают, безусловно, я в этом уверен отчасти из истории моих исследований по предыдущим книгам, ему дают только ту информацию, которая, его помощники знают, заранее ему подходит, другой информации ему никто давать не будет. Посмотрите, когда он говорит об оскопленной Европе, когда он говорит, что Европа подхрюкивает Соединенным Штатам. Кстати, таких вульгарностей никто, публично во всяком случае, себе не позволял: советские лидеры, включая Сталина, никогда так не говорили, даже Хрущев так не говорил. Вот эти все моменты – Гейропа, оскопленная, в Соединенных Штатах полный развал, непонятно что происходит. Посмотрите, что он говорит, и посмотрите, что вещают российские средства массовой информации. Конечно, нам и нашим друзьям в Москве все это кажется абсурдным. Но я не совсем уверен, что это абсурд. С его точки зрения, это программа восстановления величия России, естественно, войны атомной никто не хочет, но если нужно что-то где-то применить, то можно, потому что Запад – он такой, оскопленный.

Радио Свобода: Как вы считаете, на фоне этого последнего инцидента со взрывом непонятного ядерного устройства на Севере, есть ли опасность, что в руках президента Путина такое оружие, над которым они явно работают, может представлять большую опасность, чем оно, скажем, представляло в руках советского руководства, где все-таки было политбюро, коллективное руководство, как мы знаем?

Компьютерное изображение гиперзвуковой российской ракеты, создаваемой Россией.

Арон Леон: Однозначно. Потому что у советского руководства, кроме этих вещей, кроме «броня крепка и танки наши быстры», у них же был целый ряд вещей других, на которых основывалась легитимность. Была идеология, над которой смеялись, но в общем-то, как выяснилось, достаточно живучая. Была какая-то экономическая система, которая, извините меня, худо-бедно все-таки функционировала, и работали социальные лифты. Если посмотреть на опросы нынешние, то людям не хватает именно веры в систему. Она, может быть, была мелкая, поверхностная, примитивная, но все-таки была какая-то вера в систему. А сейчас эта вера в систему, опять-таки посмотрите на опросы, она практически исчезла. А что осталось? Остался Путин, защитник России от нападок. Не забывайте, в прошлом году начальник Генерального штаба Валерий Герасимов сказал: у нас конфронтация глобальная с Соединенными Штатами. Не боевая, не кинетическая, но по всем другим линиям, политическая, кибернетическая, геополитическая, идеологическая и так далее. Вот это хребет. Он говорит о ядерном оружии публично в разы больше, чем какой-либо другой лидер советский, не говоря уже о Ельцине и Горбачеве. А детали – это вообще уже беспрецедентно, эти все картинки, все видео. В чем тут суть? Он заявляет: мы будем делать все, что мы хотим, а полезете – получите вот такое. Честно говоря, согласен полностью, что это гораздо более опасно, чем Советский Союз. Кстати, не забывайте еще один психологический момент, это мы знаем из мемуаров: советские лидеры практически все, включая Черненко и Андропова, все прошли через войны. Если вы помните эту мантру – лишь бы не было войны. Можно смеяться над этим, но это совершенно так. Мы знаем из мемуаров и воспоминаний, что, когда Леониду Ильичу Брежневу просто на оперативной репетиции давали нажимать на кнопку этого чемоданчика на случай войны атомной, он три раза переспрашивал: а ты уверен, что не сработает, ты уверен, что здесь ничего нет? Лишь бы не было войны. А посмотрите на риторику Путина, он же совершенно явно сказал: зачем мне такой мир, если там нет России? Мы пойдем в рай, а они… Все как бы шутки, но мороз по коже продирает.

Радио Свобода: Немало и российских оппозиционеров, и западных аналитиков возлагают, по крайней мере, часть ответственности за это чувство вседозволенности, которое испытывают в Кремле, на западные столицы. Администрация Обамы, как мы помним, через несколько месяцев после вторжения России в Грузию начала перезагрузку с Москвой, западные гаранты целостности Украины не пресекли аннексию Россией Крыма. Как вы думаете, можно в данной ситуации говорить об ошибках Соединенных Штатов и их западных союзников в оценке Путина, о том, что их российская стратегия была ошибочной? Веди они себя по-другому, ситуация бы сейчас была иная?

Арон Леон: Их трудно назвать ошибками, потому что они даже не ошибки, а они суть Запада. Демократии не хотят, не могут, не любят воевать. Конечно, была Холодная война, была НАТО, было противостояние, да, но для этого, извините, во-первых, должна была быть война, во-вторых, должен быть захват совершенно явный с колоссальными жертвами и кровью Восточной и Центральной Европы Советским Союзом, тогда получилось, что все испугались, и получилась Холодная война, противостояние. Посмотрите, что происходит сейчас. Кстати, важно к вопросу, почему Путин не считает абсурдным восстановление российской сверхдержавы как наследницы советской. Многие мои коллеги начинают считать: посмотрите, российская экономика в 16 раз меньше, чем американская, сравните с экономикой общей Европейского союза. Это совершенно тут ни при чем. А что, у Советского Союза была какая-то колоссальная экономика? Вопрос в направленности, в векторе, в устремлении одного лидера, практически сейчас все сводится к одному лидеру. Впервые после Второй мировой войны был захват территории огромного государства другим огромным государством в Европе. И что? Да, вот санкции. Кстати, говорят о том, что, если действительно что-то произойдет, что-то замирится в Восточной Украине, уйдут войска российские и так далее, во что я, кстати, не верю абсолютно, можно двигаться дальше. Вы, наверное, видели, наш друг и коллега Майкл Макфол написал в Twitter’е, что если так, то мы будем говорить о возвращении России в «Восьмерку». Я ему сразу написал: «Майкл, а Крым?» Всё, Крым простили.

Радио Свобода: Кстати, только что президент Трамп не в первый раз объявил, что России место в «Большой восьмерке», дескать, многие вопросы, которые там обсуждаются, касаются ее.

У Запада память короткая, западные демократии не любят воевать, не любят в холодном, не говоря уже о горячем виде.

Арон Леон: Если говорить в терминах нашего детства, буржуазно-демократические государства не любят каких-то противостояний, каких-то войн, давайте мириться, давайте договариваться. Вполне понятно, что это. Извините меня, красная линия в Сирии, сказали, что будет красная линия. Обама отошел от красной линии. А красная линия заключалась в том, что после химических атак будем бомбить союзника России Башара Асада в Сирии. И что? Отошли. Теперь опять в ПАСЕ Россия есть. А ведь Путин историю знает очень хорошо. Вы посмотрите: а детант никсоновский через пять лет после подавления Пражской весны, а хрущевский визит в Америку через три года после кровавого подавления венгерской революции 1956 года. Тут можно огромное количество примеров привести. У Запада память короткая, западные демократии не любят воевать, не любят в холодном, не говоря уже о горячем виде. Нужно договариваться. Вы говорите об ошибках – это не ошибки. Я не хочу проводить никаких параллелей между какими-то конкретными персоналиями, но на пути ко Второй мировой войне, если вы посмотрите, и мюнхенские соглашения, потом захват Судет, в чем все это заключалось? Это заключалось в том, что Англия и Франция считали, что что-то нужно отдать, где-то нужно проявить гибкость, и на этом Германия остановится. Это были ошибки? Да, это хуже, чем ошибки, потому что это суть западных демократий.

Радио Свобода: Между прочим, в книге мемуаров Керенского есть его статьи разного времени. Так вот в 1938 году Керенский поддерживал заключение Мюнхенского соглашения, считая, что оно принесет мир.

Арон Леон: Это очень интересно действительно. Потому что, уж казалось бы, лидер демократический, который лицом к лицу столкнулся с идеологическим тоталитаризмом, может быть в самой ранней стадии, тоже верил в то, что гитлеровская Германия нормальное государство, чуть-чуть, может быть, обидели, нужно проявить гибкость.

Радио Свобода: А в мемуарах близкого Гитлеру Альберта Шпеера говорится о том, что если бы Запад, Франция воспротивились ремилитаризации Рейнской области, ввели бы туда свои войска, то не было бы гитлеровской экспансии, Гитлер бы отступил. Говоря о Владимире Путине, публицист Дэвид Саттер считает, что Запад не должен был придавать ему легитимности, когда ему было довольно хорошо известно, что кандидат в российские президенты был фигурантом дела о коррупции в Санкт-Петербурге.

Инаугурация Владимира Путина в качестве президента России, 2000 год.

Арон Леон: Я не совсем понимаю, что Запад мог сделать. Когда я говорил о 90-х годах, я говорил только об одном аспекте. Вполне понятно, что замараны там были очень многие. Это первый момент. Запад, видимо, считал: ну да, конечно, есть какие-то грешки. А второе: назначил Ельцин, процедура прошла. Мы не будем вдаваться, кто организовал эти взрывы и как это произошло, но после вторжения Басаева в Дагестан «будем мочить в сортире» – такой энергичный Путин на смену пришел полуразвалившемуся Ельцину. Мне кажется, что и выборы 2000 года, даже если бы они были абсолютно справедливыми, транспарентными и честными, мне кажется, там все равно выиграл бы Путин.

Радио Свобода: Из того, что вы сказали, следует ли, что у Путина есть карт-бланш, он может перейти красную линию ту самую?

Арон Леон: Это вопрос, который мне не дает спать. Вообще, честно говоря, та траектория, которую я вам описал, в которой сливается и его историческая миссия, и понятие о собственном величии и величии его страны, с одной стороны, а с другой стороны – внутриполитические императивы, то есть императивы, как осуществить легитимность системы, когда экономика абсолютно не будет расти, будет колебаться между одним процентом и двумя, когда опросы показывают, что люди буквально ненавидят государство, его чиновников, его представителей сверху донизу, кроме Путина, – как в такой ситуации, когда слились эти два момента, выжить? Мне кажется, эта траектория очень опасная. Потому что он оседлал этого тигра, достаточно успешно этот тигр вывез, помните, в конце 2013 года, когда колебалась его популярность. Кстати, не забывайте, что его популярность синонимична с легитимностью режима, там у режима больше ничего нет сейчас абсолютно, кроме Путина. 2013 год, когда легитимность самая низкая за предыдущие 13 лет, случились Крым и Украина, потом пошла Сирия. Когда две эти вещи сливаются, то эта траектория может привести к очень опасным последствиям. Потому что, как с этого тигра слезть – непонятно. Тигру ведь нужно мяса давать все больше и больше, посвежее и покровавей.

Радио Свобода: В таком случае возьметесь предсказать, как может закончиться эпоха Путина, или это безответный вопрос?

Путинская эра закончится смертью Владимира Путина от возраста, скорее всего.

Арон Леон: Путинская эра закончится смертью Владимира Путина от возраста, скорее всего. Но может быть и так, не забывайте, это же тоже российская история, перегибы такой траектории приводили к очень серьезным внутриполитическим поражениям. Скажем, Крымская война Николая I привела практически к смене режима в стране после поражения. Поражение в русско-японской войне привело к первой русской революции. Понятно, что колоссальные неуспехи в Первой мировой войне к 1917 году привели мы знаем к чему. Афганистан отчасти был, безусловно, ответственен за перестройку и гласность. Безусловно, риск есть здесь. Но опять из того, что я вижу, мне кажется, что Путин будет продолжать действовать именно так, как он сейчас действует. Потому что среди прочих вещей, о которых я говорил, он верит в собственную удачу, и у него для этого вполне есть очень серьезные резоны, он действительно был удачлив, он выходил победителем из кризисов практически всех. То, что я вам говорил о его восприятии его противников, мне кажется, тут он может очень серьезно ошибиться, и последствия могут быть очень трагическими.

Радио Свобода: То есть вы предполагаете, что, скорее, рискованная внешнеполитическая акция, а не недовольство внутри страны может приблизить развязку, которой пока не видно?

Арон Леон: Да, недовольство зреет. Но мне кажется, что эти протесты могут привести только к двум моментам – усилению террора, усилению репрессий и палочка-выручалочка – победы на внешнеполитическом поле: мы осажденная крепость, я – президент военного времени, о каких тут можно говорить протестах, мы должны сплотиться и отразить врага.

Материал Юрия Жигалкина, корреспондента Русской редакции Азаттыка –​ Радио Свобода.

Где находятся азорские. Азорские острова: последний бастион Европы

Азоры — автономный регион Португалии с 1976 года, его столицей является город Понта Делгада, который находится на островке Сау Мигел. Азорский архипелаг состоит из девяти основных и большого количества мелких участков суши.

Азорские острова на карте мира

Географическое положение
Азорские острова расположены на северо-западе Атлантического океана, в 2000 км от Иберийского полуострова, а с островом Мадейра их разделяют более 1000 км. Официально острова относятся к Европе, конечно же, как часть Португальской территории. Границы данной экономической зоны простираются от восточного острова Санта-Мария на 600 км до Корву, относящемуся к западной группе островов.

Климат и природа
На Азорском архипелаге царит умеренный, довольно мягкий климат. В зимние месяцы средняя дневная температура составляет +16°С, в летний период довольно тепло, но жара не бывает трудно переносимой. Самый солнечный месяц — август, его температура днём составляет +23°С и +18°С ночью. С первого осеннего месяца по апрель регулярно идут дожди, часто возникают туманы. Самое большое количество осадков, которое выпадает на протяжении месяца, не превышает 110 мм. Температура океанской воды в районе островов на протяжении года варьируется от +17°С до +23°С.

Азорские острова имеют вулканическое происхождение, их склоны украшают субтропические леса и вечнозеленые банановые, апельсиновые, абрикосовые плантации, а также многочисленные виноградники. Ближе к горным вершинам часто встречаются горячие минеральные источники.
На архипелаге произрастают очень редкие виды растений, например, прекрасный цветок Азорина, его очень часто изображают на марках автономного региона.

Карта Азорских островов на русском языке

Достопримечательности
На острове Пику находится действующий вулкан, который является самой высокой точкой Азорского архипелага — 2350 м над уровнем моря.
Остров Терсейра знаменит пещерой Algar do Carvao, образовавшейся после извержения вулкана 2000 лет назад, её длина равна 100 м. В данном месте находится большое скопление кварцевых сталагмитов и сталактитов, плюс красивое подземное озеро. Неподалёку от пещеры функционирует серный источник.

Административно-территориальное деление
Центральный город Азорских островов — Понта-Делгада, является самым старинным поселением на Азорах, в нём находится правительство автономной области. Девять крупных островов архипелага принято разделять на группы:
Восточная группа — Санта-Мария, Сан-Мигель;
Центральная группа — Терсейра, Сан-Жоржи, Грасиоза, Фаял и Пику;
Западная группа — Корву, Флориш. Использованы фотоматериалы из Wikimedia © Foto, Wikimedia Commons

: 38°36′00″ с. ш. 27°59′00″ з. д.  /  38.60000° с. ш. 27.98333° з. д.  / 38.60000; -27.98333 (G) (Я)

Название

Название островов, скорее всего, происходит от устаревшего португальского слова «azures» (созвучно русскому «лазурь »), что буквально означает «голубые». Есть и более поэтичная версия, утверждающая, что своё название острова взяли от слова «Açor» — ястреб (Ястребиными острова называли арабы). По легенде мореходов ястребы летели к своим гнёздам и указали путь к островам. Однако поскольку эта птица никогда не существовала в данном регионе, учёные считают эту версию наименее вероятной.

Природа и природные ресурсы

Архипелаг состоит из островов вулканического происхождения. Действующий вулкан Пику (2351 м) является крупнейшей вершиной Португалии.

Азорские острова — родина эндемичных видов животных и растений, таких как азорина (Azorina ) и азорский снегирь (Pyrrhula murina ).

Состав архипелага

Острова делятся на три группы:

Акватория	Атлантический океан
Количество островов	9
Крупнейший остров	Сан-Мигел
Общая площадь	2322 км²
Наивысшая точка	2351 м
Страна	Португалия Португалия
АЕ первого уровня	Азорские острова
Население (2011 год)	246 772 чел.
Плотность населения	106,276 чел./км²

№	Остров	Группа островов	Площадь, км²	Высшая точка, м	Население, чел. (2011)	Плотность, чел./км²	Береговая линия, км	Главный город
1	Сан-Мигел	Восточная группа	747 747	1103 1103	137856 137 856	184,55 184,55	155,0 155,0	Понта-Делгада
2	Санта-Мария	Восточная группа	097 97	0587 587	005552 5552	057,24 57,24	046,0 46,0	Вила-ду-Порту
3	Фаял	Центральная группа	172 172	1043 1043	014994 14 994	087,17 87,17	080,0 80,0	Орта
4	Пику	Центральная группа	447 447	2351 2351	014148 14 148	031,65 31,65	110,0 110,0	Мадалена
5	Грасиоза	Центральная группа	061 61	0404 404	004391 4391	071,98 71,98	034,0 34,0	Санта-Круш-да-Грасиоза
6	Сан-Жоржи	Центральная группа	237 237	1053 1053	009171 9171	038,70 38,70	115,0 115,0	Велаш
7	Терсейра	Центральная группа	402 402	1021 1021	056437 56 437	140,39 140,39	085,0 85,0	Ангра-ду-Эроишму
8	Флориш	Западная группа	142 142	0914 914	003793 3793	026,71 26,71	048,0 48,0	Санта-Круш-даш-Флореш
9	Корву	Западная группа	017 17	0718 718	000430 430	025,29 25,29	018,0 18,0	Вила ду Корву
	Всего		2322		246 772	106,28

Климат

• Средняя температура зимой 18-19 °C, летом 24-25 °C.
• Максимальное месячное количество осадков 110 мм. Годовое количество осадков увеличивается в западном направлении от 700 мм на Сан-Мигеле до 1600 мм на Флорише. С июня по сентябрь преобладает сухая и малооблачная погода. Температура воды в течение года колеблется от +17 до +23 °C. Погода может быть нестойкая.

Температура и количество осадков усреднены для всех Азорских островов.

История

Не существует точных данных о времени открытия островов. Однако известно, что Азорские острова были известны ещё карфагенянам , это доказывают найденные на Корво пунические монеты. Знали их и норманны и арабы . Предположительно в IX веке здесь высаживались викинги .

В средние века было сделано множество упоминаний европейцами о Западных островах, под которыми, очевидно, имелись в виду Азоры, Канарские острова и Мадейра . Первые итальянские и испанские карты и атласы с четко обозначенными на них Азорскими островами появляются в XIII -XIV веках . Также неизвестно, кто из капитанов принца Генриха Мореплавателя первым высадился на этих островах (Предположительно это сделал Диогу Силвеш (Diogo de Silves) в г.). Достоверно известно лишь то, что в письме, датированном г., португальский король подтверждает открытие Азор и предоставляет «отпуск» принцу Генриху , для того, чтобы он занялся их освоением (на момент открытия острова были необитаемы).

Последующие столетия были более спокойными, но в г. Азоры вновь попали на страницы большой истории благодаря роли острова Терсейра в борьбе с режимом абсолютистов . Здесь сформировались либеральные силы, впоследствии наводнившие материковую Португалию. В XIX и XX веках развитие региона происходило в основном благодаря земледелию , животноводству и рыболовству .

См. также

Напишите отзыв о статье «Азорские острова»

Примечания

Ссылки

Азорские острова в темах

Восточная группа Отрывок, характеризующий Азорские острова – Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г»аботали! А г»абота сквег»ная! Атака – любезное дело, г»убай в песи, а тут, чог»т знает что, бьют как в мишень. И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера. «Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер. – Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут. – Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело. – А коли про потерю спросят? – Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал, – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал. Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России. 28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта. Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению. Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни. На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера. Князь Андрей велел остановиться и спросил у солдата, в каком деле ранены. «Позавчера на Дунаю», отвечал солдат. Князь Андрей достал кошелек и дал солдату три золотых. – На всех, – прибавил он, обращаясь к подошедшему офицеру. – Поправляйтесь, ребята, – обратился он к солдатам, – еще дела много. – Что, г. адъютант, какие новости? – спросил офицер, видимо желая разговориться. – Хорошие! Вперед, – крикнул он ямщику и поскакал далее. Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд. – Из коридора направо; там, Euer Hochgeboren, [Ваше высокородие,] найдете дежурного флигель адъютанта, – сказал ему чиновник. – Он проводит к военному министру. Дежурный флигель адъютант, встретивший князя Андрея, попросил его подождать и пошел к военному министру. Через пять минут флигель адъютант вернулся и, особенно учтиво наклонясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель адъютант своею изысканною учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновенье незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!» подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги.

Азорские острова, расположившиеся группой в Атлантическом океане, неизменно привлекают путешественников возможностью отличного отдыха в тишине, уединении, спокойствии. Каждый остров — это удивительный мир живописной флоры, уникальных природных памятников, широких возможностей для морской рыбалки, парусного спорта, сёрфинга, дайвинга. Достопримечательности Азорских островов связаны, в первую очередь, с природными явлениями и пляжными развлечениями.

Удивительная красота острова Сан-Мигель

Это самый крупный Сан-Мигель (Азорские острова), достопримечательности которого просто поражают, может похвастаться пышной растительностью, чистейшими природными озёрами и термальными источниками. На 12 гектарах сохраняется уникальный ландшафт природоохранного парка Терра-Ноштра. Взору туристов во всей красе предстаёт Лагоа-ду-Фогу — озеро, раскинувшееся в глубине вулканического кратера. Отсюда второе название озера — «огненное».

Долина Вале-даш-Фурнаш привлекает путешественников термальными источниками и небесно-голубым озером, вольготно расположившимся на открытом пространстве. Островные монастыри бережно сохраняют культуру и историю Сан-Мигеля:

• В монастыре Св. Андрея (Понта-Делгада) образован музей, в котором представлены ценные этнографические и биологические экспонаты.
• Монастырь Esparanc знаменит подлинными изразцами XVII века и статуей Христа-Чудотворца — покровительницей грандиозного ежегодного религиозного фестиваля.

Южный остров Санта-Мария

На расстоянии 82 километров к югу от Сан-Мигеля расположился небольшой остров Санта-Мария. Здесь было образовано одно из самых первых поселений первооткрывателей, заселивших Азорские острова. Достопримечательности острова подтверждают старинное происхождение населённого пункта Vila Do Porto.

Здесь можно увидеть древние дома, построенные в XV веке, уникальные старинные мельницы, часовню и храм Св. Духа на фоне могучего Атлантического океана. Санта-Мария знаменит тем, что здесь ежегодно в августе проводятся знаменитые рок-фестивали.

Остров Фаял в самом сердце архипелага

Достопримечательности Азорских островов в центральной части архипелага сосредоточены на острове Фаял. Здесь сохранился реликтовый буковый лес. К берегам Фаяла приплывают киты и кашалоты, рядом с береговой линией вольготно резвятся дельфины. Прибрежная зона даёт прекрасную возможность для дайвинга и подводной фотоохоты. На острове на высоком уровне созданы условия для конного спорта и игры в гольф.

Пику: уникальный вулкан на одноимённом острове

В 7 километрах от Фаяла раскинулся остров Пику длиной 42 км и шириной 15 км. Над островом взмывает ввысь вершина вулкана из Книги рекордов Гиннеса. Его высота над поверхностью острова невелика — всего лишь 2351 метр. Зато подводная часть поистине гигантская — 6098 метров. Вулкан действующий. Несмотря на то что его извержение произошло в 1963 году, на склонах видны свежие следы лавовых потоков.

Пику — настоящее достояние, которым могут похвастаться Азорские острова. Достопримечательности, фото которых представлены в статье, являются памятником Всемирного наследия ЮНЕСКО благодаря неповторимому ландшафту вулканического происхождения и уникальным виноградникам.

Сан-Жоржи

Расположенный в середине архипелага Сан-Жоржи вместе с островами Пику и Фаял составляет своеобразный треугольник. Вытянутый в длину на 53 км (при ширине 8 км) остров похож на корабль, разрезающий воды Атлантики. На Сан-Жоржи достопримечательности Азорских островов представлены старинными зданиями, построенными в XVII-XVIII веках. Островные города и деревни встречают туристов узкими улочками, на которых расположились старинные храмы, церкви, ратуша. В прибрежной Урселине из застывшей лавы возносится колокольня. Она построена на месте церкви, которая была погребена огненной лавой во время сильнейшего извержения вулкана.

Рай для влюблённых — Грасиоза

Грасиоза, открытый в XV веке, мал и уютен. Его удаленность — главная ценность для туристов, мечтающих о спокойном, уединённом отдыхе. Здесь можно надёжно спрятаться от цивилизации и от людей. Единственный населённый пункт — Santa Cruz Da Gracioza.

Ослепляющий своей белизной ландшафт, сверкающие на солнце белые стены старинных домов — окружающий мир дарит путешественникам ощущение радости и восторга. Поразительная тишина сопровождает туристов. Пышная зелень, сверкающий мир на фоне безбрежного океана, бездонное небо над головой — истинный рай для влюблённых пар, романтиков.

Достопримечательности Азорских островов сосредоточены здесь под статусом биосферного заповедника, где можно снаружи и изнутри рассмотреть кратер вулкана Furna Da Caldeira с подземным озером, посетить невероятно причудливую Серную пещеру, термальные и сероводородные источники.

Терсейра — островная сокровищница

Остров Терсейра, открытый европейцами одним из первых, появился в результате извержения четырёх вулканов. Один из них — Санта-Барбара — до сих пор остаётся действующим. Островной город Angra Do Heroismo — историческая столица, которой славятся Азорские острова. Достопримечательности, связанные со старинной застройкой города, входят в список Всемирного наследия ЮНЕСКО.

Великолепные островные пляжи располагают к спокойному отдыху, большие волны привлекают любителей серфинга и яхтсменов. Красивых мест на острове огромное количество. Среди них можно выделить 100-метровой глубины пещеру Algar Do Carvao с внутренним озером, сталактитами и сталагмитами, природные парки, озёрный заповедник Misterio Dos Negros, гору Monte Brasil. Славен остров и своими яркими фестивалями и праздничными шествиями.

Остров Флореш

Западный остров Флореш был открыт европейцами одним из последних. Он интересен популярными среди туристов термальными источниками, озёрами в кратерах спящих вулканов. С горных склонов живописно низвергается водопад Рибейра-Гранде. Среди природных памятников — грот Эншареуш. На острове на протяжении всего лета по воскресеньям проводится праздник Святого Духа.

Остров Корву

К северу от острова Флореш находится Корву (в переводе — «ворон»), на котором проживает 430 человек. Природная особенность острова — два ярко-синих озера, разлившиеся в старом кратере вулкана. На острове туристы могут побывать в церкви XVI века, прогуляться по старинным улочкам, полюбоваться восхитительной панорамой, открывающейся с высокого холма.

Вдоль побережья выстроились старинные мельницы. Они построены из вулканического туфа — чёрного, как вороново крыло, а лопасти треугольной формы сшиты из холщовых полотен. Уникальна конструкция ветряных мельниц, которые поворачиваются вслед за ветром, с какой бы стороны он ни дул.

Азорские острова глазами путешественников

Туристы, посетившие на Азорских островах достопримечательности, отзывы оставляют только восторженные:

• Потрясающие впечатления остаются от вулкана Пику на одноимённом острове. Вид с вершины захватывает дух.
• Невозможно налюбоваться игрой дельфинов в прибрежных водах Фаяла.
• Несмотря на проблемы с инфраструктурой и минимальный комфорт, Азорские острова вызывают восхищение и оставляют только положительные эмоции.
• Мегапотрясающий вид на океан, который запомнится на всю жизнь.

Истинное блаженство испытывает путешественник на краю земли, на берегу великого Атлантического океана под чистым голубым небом. Уникальный и редкий уголок природы — Азорские острова. Достопримечательности, фото и описание природных и культурных богатств архипелага навсегда остаются в памяти туристов, вызывая ощущение радости и счастья.

Азорские острова — это один из регионов Португалии. Включают в себя западную, центральную и восточную группу островов. Сегодня поговорим о представителях центральной группы — островах Фаял и Пику.

Азорские острова Фаял и Пику разделяет друг от друга трехкилометровый пролив. Остров Фаял обязан своим названием одному из видов восковницы (Myrica faya aiton). Хорта считается крупнейшим городом острова и самым красивым местом на всем архипелаге.

Карта Азорских островов интерактивная

Возникновение и существование города было связано с китобойным промыслом. Из этого города отправлялись китобойные флотилии на свой промысел. В наши дни охота на китов уже прекращена.

Самой древней постройкой города считается крепость Санта-Круш, которую возвели в ΧVΙ веке. Практически все старинные дома расположены вдоль залива Порту-Пим. Большая часть старинных зданий уничтожило землетрясение 1998 года. Наилучшая панорама острова открывается с вершин Монте-да-Гия и Мирадоро-да-Эшпаламанка. Причем на второй возвышенности установлена гигантская фигура Богородицы. Современным центром города стал порт, в который заходит множество яхт. Практически все интересные памятники старины находятся рядом с набережной.

Незабываемые впечатления получают туристы, побывавшие внутри потухшего вулкана. Попасть внутрь кратера можно по туннелю, который пробили в стене. Прекрасный вид на остров Фаял открывается с вершины горы Кабесу-Горду. С этой же вершины видны пейзажи острова Пику.

Остров Пику является родиной китобоев. Китобойному промыслу посвящен памятник, который установлен на набережной города Сан-Роке-ду-Пику. До 1981 года в городе действовал огромный перерабатывающий завод. В наши дни в нем находится музей, посвященный китобойному промыслу. Туристам, посетившим остров Пику, предоставляется уникальная возможность понаблюдать за китами с кораблей и понтонов.

Если ехать вдоль побережья острова Пику, то можно заметить возделанные поля, застывшую лаву и целые поля цветущей гортензии. Между ними расположились церквушки и красивые резиденции ΧΙΧ века.

Виноделие было одним из основных заработков местных жителей с самого начала колонизации острова. В наши дни после запрета китобойного промысла на острове стремительно развивается виноградарство и виноделие.

Как бороться с оскорблениями и унижениями

[Статья изменена 27 апреля 2020 г.]

Источник: Pixabay

Оскорбления и унижения могут нанести ущерб нашим перспективам и счастью, подрывая нашу уверенность в себе и чувство собственного достоинства. Даже причинное очернение (так называемая микроагрессия) со временем может привести к чувству изоляции, отчуждения, гнева, беспокойства и депрессии.

Оскорбления могут быть физическими, например кулаками, шлепками или плевками.Но чаще всего они вербальные, прямые или косвенные. Примерами косвенных словесных оскорблений являются шутки, иронические комментарии, грубые комплименты, мимика и ложное восхищение.

Выражение лица может заменять речь, а такие вещи, как холодный или постоянный взгляд, фальшивая или преувеличенная улыбка или приподнятая бровь, в зависимости от их намерения, также могут считаться косвенными словесными оскорблениями.

Все вышеперечисленное подразумевает определенные положительные действия и поэтому считается оскорблением по вине.Но оскорбления за бездействие встречаются не менее, если не чаще. Примеры оскорблений или упущения — это отсутствие приглашения или вовлечения кого-либо, отсутствие привязки к его возрасту или званию, а также отсутствие реакции на их дружеские открытия, включая простой зрительный контакт. Я обнаружил, что ксенофобия — это когда вы улыбаетесь людям, а они не улыбаются в ответ.

Итак, как лучше всего справиться со всеми этими видами оскорблений и травм?

Рассмотрите эти шесть возможных ответов, а затем мы рассмотрим каждый из них по очереди.

1. Гнев
2. Приемка
3. В ответ на оскорбление
4. Юмор
5. Игнорирование оскорбления
6. Запрет изолятора

1. Гнев

Гнев — слабая реакция, и этому есть три основных причины:

• Это показывает, что мы серьезно относимся к оскорблению и, следовательно, к оскорбителю.
• Это говорит о том, что в оскорблении может быть доля правды.
• Это расстраивает и дестабилизирует нас, что, помимо того, что неприятно, может повлечь за собой дальнейшие оскорбления.

2. Приемка

Принятие может показаться слабым, но это может быть самой сильной реакцией из всех. Выслушай меня. Когда кто-то оскорбляет нас, мы должны учитывать три вещи: истинно ли это оскорбление, от кого оно исходит и почему. Если оскорбление является правдой или в основном правдой, человек, от которого оно исходит, разумен и его или ее мотивы достойны, то оскорбление является не оскорблением, а констатацией факта, и, более того, тем, что может быть очень полезно для нас. . Поэтому мы редко обижаемся на наших родителей, учителей или друзей, которые, говоря нам правду, стараются помочь нам, а не мешать или причинять нам вред.

В более общем плане, если вы уважаете человека, который вас оскорбил, вам следует вместо того, чтобы сердиться или расстраиваться, задуматься над оскорблением и извлечь из него как можно больше уроков.

С другой стороны, если вы считаете, что оскорбивший вас человек недостоин вашего внимания, у вас нет причин обижаться, как и нет причин обижаться на непослушного ребенка или лающую собаку.

Так что в любом случае у вас нет причин обижаться.

3.В ответ на оскорбление

Есть ряд проблем с возвратом оскорбления. Во-первых, ваш ответ должен быть умным и резким или, по крайней мере, уместным; и, во-вторых, это должно произойти с вами в самый подходящий момент. L’esprit de l’escalier или Treppenwitz [«остроумие лестницы»] относится к обычному опыту слишком поздно думать об идеальном принижении. Но даже если мы столь же сообразительны, как Оскар Уайльд, идеальное унижение редко бывает лучшим ответом.

Основная проблема подавления, каким бы блестящим оно ни было, состоит в том, что оно уравновешивает нас с нашими оскорбителями, поднимая их на наш уровень, а нас — на их.Это придает им, их поведению и их оскорблениям слишком большую легитимность. Ответ на оскорбление также рискует нанести вред оскорбителю (который, по всей вероятности, довольно хрупок) и спровоцировать дальнейшие нападения.

Остроумное унижение имеет место, но только среди друзей и только для того, чтобы добавить веселья. И за ним должен следовать знак примирения, такой как тост или похлопывание по плечу. Другими словами, остроумное принижение следует использовать только для юмора, когда оно наиболее эффективно.

4. Юмор

Катон Младший, римский государственный деятель и философ-стоик, выступал за дело, когда его противник Лентул плюнул ему в лицо. Вытерев слюну, Катон сказал: «Я клянусь кому угодно, Лентул, что люди ошибаются, говоря, что ты не можешь использовать свой рот».

Говорят, что однажды Джордж Бернард Шоу пригласил Уинстона Черчилля в свою новую пьесу. Приглашение гласило: «Я прилагаю два билета на премьеру моего нового спектакля; приведите друга — если он у вас есть.Черчилль ответил: «Невозможно присутствовать на премьере; будет присутствовать вторым — если он есть ».

Вот третий пример, просто для удовольствия: американская актриса Илка Чейз написала несколько романов. Однажды анонимная актриса сказала ей: «Мне понравилось читать вашу книгу. Кто написал ее для вас?» На что Чейз ответил: «Дорогая, я так рад, что тебе понравилось. Кто тебе это читал?»

Юмор в случае успеха может быть особенно эффективным ответом по трем основным причинам:

• Подрывает обидчика и его оскорбление.
• Привлекает на сторону третьих лиц.
• Снимает напряжение в ситуации.

Аналогичная стратегия — пойти с оскорблением и даже добавить к нему, например: «Ах, если бы вы знали меня лучше, вы бы нашли еще большую ошибку!» Это представляет собой издевательство над оскорблением и, как следствие, над оскорбителем.

В пьесе Эдмона Ростана «Сирано де Бержерак» виконт де Вальверт пытается оскорбить Сирано, говоря ему, что его нос «очень большой». Сирано отвечает: «Очень! .. Это все?» «Ах нет! Молодой клинок! Это было немного короче! Вы могли бы сказать по крайней мере сотню вещей, варьируя тон …» Затем Сирано импровизирует длинный список более творческих оскорблений, в том числе: «Сэр, если бы у меня был такой нос. Я бы ампутировал его! » и «Будьте осторожны, когда склоните голову, иначе вы можете потерять равновесие и упасть.«Согласно указаниям сцены, Валверт остается« задыхающимся от ярости ».

5. Игнорирование оскорбления

Юмор, к сожалению, имеет те же недостатки, что и ответ на оскорбление: ваш ответ должен быть смешным, он должен быть своевременным и хорошо поставленным. Игнорировать оскорбление намного проще и, на самом деле, сильнее.

Однажды хам ударил Катона, когда он был в общественных банях. Когда хам понял, что ударил Катона, он пришел извиниться.Вместо того чтобы рассердиться или принять извинения, Катон ответил: «Я не помню, чтобы меня ударили». Подтекст: «Вы настолько незначительны для меня, что я даже не собираюсь регистрировать ваши извинения, не говоря уже о том, чтобы обидеться на ваше оскорбление».

6. Ремонт изолятора

Игнорирование оскорбления хорошо работает с незнакомцами, но может быть неразумной или жизнеспособной стратегией, когда речь идет о людях, с которыми у нас постоянные личные или профессиональные отношения. В таких случаях может быть предпочтительнее сказать «тихое слово» (тихое, но твердое), чтобы подтвердить наши границы.

Позвольте мне объяснить. Чтобы создать здоровое ощущение личного или профессионального пространства, мы стремимся установить определенные физические и психологические границы. Жизненно важно четко понимать, где лежат эти границы, и, как и при дрессировке щенков, подтверждать их каждый раз, когда они пересекаются. Это может потребовать много усилий, а иногда и смелости, но, если делать это с самого начала, обычно очень эффективно, и очень быстро.

В заключение, нам никогда не следует обижаться на оскорбление.Обида существует не в оскорблении, а в нашей реакции на него, и наши реакции полностью находятся под нашим контролем. Неразумно ожидать, что хам будет кем-то, кроме хама; если мы обижаемся на его плохое поведение, мы должны винить только себя.

Нил Бертон — автор книги Небеса и ад: Психология эмоций и других книг.

Как человек с нарциссизмом реагирует на предполагаемое оскорбление

Многие люди просто не осведомлены о концепции «нарциссической раны», также известной как нарциссическая травма, и испытывают непостижимый гнев, когда они оскорбляют человека своим нарциссизмом.

При обиде обычный человек может испытать обиду, оскорбление или гнев. Однако обиженный человек может в конечном итоге обсудить это с человеком, который совершил проступок, с готовностью восстановить отношения и двигаться дальше. Это может занять время.

В общем, связи развиваются и укрепляются в процессе «разрыва и ремонта». Люди учатся справляться с неуверенностью в отношениях, укрепляя доверие с течением времени, поскольку они видят, что каждый разрыв или конфликт в отношениях в конечном итоге приводит к более глубокой связи или восстановлению.

Не так в нарциссических отношениях. Оскорбление человека с нарциссизмом может привести к немедленным, длительным и, возможно, непоправимым последствиям.

При общении с человеком с нарциссизмом правила другие. Это верно во всех аспектах отношений, но в этой статье основное внимание уделяется нарциссической ране. Эти типы ран не похожи на другие типы межличностных разрывов. Эти различия перечислены ниже:

Типичный разрыв	Нарциссическая рана
Чувства обиды	Атака стыда
Реакция имеет тенденцию соответствовать нарушению	Чрезмерная чрезмерная реакция
Может вызвать гнев	результатов в ярость
На ремонт может потребоваться время	Вызывает экзистенциальную угрозу отношениям
Окончательно разрешено	Никогда не разрешается
Нормальный	Патологический
Та же личность, только более злая	Доктор.Джекил становится мистером Хайдом
Обиженный человек может отреагировать гневом, отстранением или возмездием	Человек с нарциссизмом реагирует наказанием, изгнанием, обесцениванием или отказом от правонарушителя

Почему люди с нарциссизмом реагируют по-разному

Почему люди с нарциссизмом так яростно реагируют, когда им угрожает, казалось бы, незначительное преступление? Ответ сложен:

• Их грандиозных взгляда, самих себя угрожают предполагаемыми атаками.Эти грандиозные представления о себе необходимы для их самосохранения. Когда им угрожают, они не просто обижаются, но и все их самоощущение оказывается под угрозой. Их грандиозность была разработана как чрезмерно компенсирующее, хотя и защищающее средство, чтобы защитить человека от любого чувства уязвимости.
• Люди с нарциссизмом действуют не в сфере «нормального» человеческого взаимодействия, а, скорее, в «системе обмена», которая порождает « нарциссическое снабжение », также известное как нарциссическая еда, которая включает восхищение, внимание, похвалу, похвалы. , считаться высшим, особенным или любым другим способом восприниматься как «ведущая собака».Когда другие кормят их такой «пищей», люди с нарциссизмом могут испытывать ложное чувство удовлетворения, но они, как правило, никогда не бывают полностью удовлетворены, потому что им все еще не хватает истинной связи и близости с другим.
  Всякий раз, когда поставщики нарциссической еды не в состоянии поддерживать свою часть бартерной системы — которая, кстати, в конечном счете односторонняя, — люди с нарциссизмом испытывают «рану», потому что их хрупкое и дисфункциональное эго остается невыполненным. В результате может сработать их чувство зависимости, и они могут быть неспособны столкнуться с каким-либо чувством потребности в другом (возможно, из-за травм привязанности в раннем детстве).
• Поскольку люди с нарциссизмом искажают представление о себе, они склонны воспринимать любые положительные взаимодействия как ожидаемые, а любые отрицательные взаимодействия как личные нападки. Они особенно чувствительны к предполагаемым негативным атакам , потому что живут в псевдореальности или бредовом состоянии о себе по отношению к другим. Они могут искренне верить в свое превосходство над другими, поэтому, когда приходят положительные отзывы, они могут принять их как должное.
  Люди с нарциссизмом обычно чувствуют внутреннюю пустоту и поэтому нуждаются в позитивном мнении других, чтобы поддерживать свое иллюзорное чувство реальности.Когда кто-то противоречит их фантастическим представлениям о себе, они приближаются к этим невыносимым пустым чувствам и решительно реагируют, чтобы остановить надвигающееся чувство неполноценности.
• Люди с нарциссизмом склонны иметь хроническую внутреннюю ярость . Большинство людей испытывают гнев, обычно в ответ на какую-то предполагаемую угрозу. Гнев помогает нам понять, когда нам нужно действовать, и быстро. Обычно, когда люди злятся, они в значительной степени временно приостанавливают свои когнитивные функции и сочувствие и, как правило, действуют немедленно.
  Поскольку они постоянно полны гнева (оборотная сторона их внутреннего стыда), люди с нарциссизмом могут использовать любое пренебрежение как «предлог», чтобы ослабить давление этой внутренней борьбы гнева / стыда. Поскольку нарциссические раны кажутся вызванными довольно безобидными событиями, полезно понимать, что истинный корень проблемы не вызван целью и не решается реакцией человека с нарциссизмом. Истинный корень гнева человека с нарциссизмом связан с глубоко укоренившимся внутренним гневом, который действует как противодействие его глубоко укоренившемуся внутреннему стыду.

Что делать, если вы попали в нарциссическое ранение

Поскольку люди с нарциссизмом искажают представление о себе, они склонны воспринимать любые положительные взаимодействия как ожидаемые, а любые отрицательные взаимодействия как личные нападки.

Поскольку люди с нарциссизмом искажают представление о себе, они склонны воспринимать любые положительные взаимодействия как ожидаемые, а любые отрицательные взаимодействия как личные нападки.

Если вы попали в нарциссическую травму, возможно, лучшее, что вы можете сделать, это научиться отступать и наблюдать за человеком с нарциссизмом с объективным любопытством, делая себе тихие заявления, например: «Ого, как интересно, что этот человек собирается совершенно баллистичен из-за чего-то столь незначительного »или« Хм, жаль, что мы не можем вести здоровый разговор или решать проблемы вместе », а затем просто извинитесь и продолжайте свой день.

Конечно, это непросто, но это намного проще, чем участвовать в обсуждении и пытаться урезонить человека. Это может просто настроить вас на словесные оскорбления. Скорее всего, этому не будет хорошего конца, так как вы оба можете в конечном итоге сказать и услышать прискорбные вещи.

Если человек с нарциссизмом молчит в ответ на то, что вы его ранили, вы должны научиться уходить. Можно ожидать, что человек с нарциссизмом захочет причинить вам боль, как вы предположительно причинили ему боль.

Лучший способ справиться с человеком с нарциссизмом — это понять, что у него есть состояние, которое проявляется в создании дисфункциональных межличностных отношений. Очень сложно, если не невозможно, иметь здоровые отношения с человеком, страдающим нарциссизмом. Как только вы примете это и научитесь не нуждаться в изменении человека, вы можете стать свободными.

© Copyright 2017 GoodTherapy.org. Все права защищены. Разрешение на публикацию предоставлено Sharie Stines, PsyD, GoodTherapy.org Topic Expert

Предыдущая статья была написана исключительно указанным выше автором. Любые высказанные взгляды и мнения не обязательно разделяются GoodTherapy.org. Вопросы или замечания по предыдущей статье можно направить автору или опубликовать в комментариях ниже.

Пожалуйста, заполните все обязательные поля, чтобы отправить свое сообщение.

Подтвердите, что вы человек.

Почему оскорбления — это политический вопрос | Гражданские свободы Великобритании

Проблема с кампаниями против политкорректности состоит в том, что люди, которые их поддерживают, всегда звучат как петухи.Надеюсь, они не обидятся, когда я это скажу. Не потому, что я боюсь, что меня могут арестовать, а просто потому, что им это понравится.

Итак, на этой неделе была запущена кампания «Не стесняйтесь оскорблять меня» — кампания, поддержанная очень разными мнениями, за отмену статьи 5 Закона об общественном порядке 1986 года. Это делает незаконным использование «оскорбительных слов или поведения». Среди тех, кто присоединился к нему, — Национальное светское общество и Христианский институт, Фонд Питера Тэтчелла и Big Brother Watch.Daily Mail назвала это «маловероятным альянсом», но на самом деле в этом нет ничего невероятного — люди, которые, скорее всего, будут подвергаться оскорблениям, которые, по их мнению, действительно оскорбляют, — это именно те люди, которые могут оскорблять людей. . Мы можем дать им общий термин «люди, которые серьезно относятся к вещам». Таким образом, Тэтчелл проводит кампанию против арестованного по нему пункта об «оскорблении», в рамках другой кампании, в ходе которой он размахивал плакатом над некоторыми исламскими экстремистами, проповедовавшими смерть гомосексуалистам.В целом, он предпочел бы, чтобы им было разрешено активно добиваться его смерти, пока он мог протестовать против них, чем чтобы ни одному из них не было позволено открыто протестовать друг против друга. Я немного сочувствую этой точке зрения, даже несмотря на то, что она заставила Татчелла заявить — против Сары Монтегю в программе Today вчера утром — что для баптистской церкви Вестборо было нормально пикетировать похороны человека, избитого до смерти за гомосексуализм. , с табличками «Смертная казнь для педиков».

Я понимаю свободу слова и насколько она велика, но не могу не отметить, что люди, которые делают своим делом защиту оскорблений, обычно защищают гегемонию от посторонних — или, если хотите, сильных против слабых. Они защищают права людей делать расистские комментарии, то есть расовое большинство против меньшинства. Или они защищают таких людей, как Фрэнки Бойл и Рики Жерве, потому что что это за мир, если нельзя просто посмеяться от инвалида, который, вероятно, все равно не умеет читать? И если бы кто-нибудь когда-нибудь пошутил о человеке с инвалидностью настолько смешно, что мои миндалины вылетели изо рта от явного энтузиазма, то мне пришлось бы пересмотреть это.Но на данный момент я не могу не думать, действительно ли это хорошее использование вашего времени? Защита права неприятных людей быть неприятными? Разве у вас нет лучших гражданских причин для беспокойства? (Кстати, я не думаю об этом о Татчелле; он борется за тысячу гражданских интересов).

Однако, если вы посмотрите на аресты, произведенные в соответствии с разделом 5, вы должны признать, что это заставляет нас выглядеть немного чувствительными. Студент был арестован за то, что сказал полицейскому, что его лошадь гей.Подростка арестовали за то, что он шептал лабрадору «гав». Уличный проповедник-христианин Дейл Макэлпайн был арестован за то, что сказал кому-то, что гомосексуальность является грехом. Другой подросток был арестован за то, что держал плакат возле лондонской церкви Саентологии, говоря, что это опасный культ. Это все обвинения, которые мы должны суметь выдержать, особенно конный полицейский, который даже не обиделся от своего имени. Важно отметить, что ни один из этих арестов никогда не имел никакого значения, поэтому на самом деле мы наблюдаем не изъян в законе, а горстку чрезмерно усердных полицейских за относительно долгий период (26 лет с тех пор, как закон был принят). прошедший).

Либертарианка Клэр Фокс говорит: «Это правда, что эти дела были просто чрезмерно усердными полицейскими. Но это также знак того факта, что мы стали более критичными, и людей поощряют иметь тонкую кожу. Я не думаю, что это оскорбление, каким бы чрезвычайно грубым или неприятным он ни был, он должен быть предметом закона. Вполне возможно, что вы ненавидите то, что говорят люди, но это не должно быть вопросом вмешательства полиции ». Она упоминает Твиттер и то, как быстро растет неодобрение, так что кто-то, делающий неприятное замечание, будет охвачен яростью и сообщит администраторам о тысячах других пользователей, большинство из которых никогда не следили за преступником.«Там очень суетливая атмосфера».

Но поскольку мы поднимаем Twitter, мы можем также признать, что эти оскорбления в подавляющем большинстве случаев расистские или женоненавистнические. Не бросать им вызов означало бы санкционировать систему предрассудков, которую вы не просто ненавидите, которая активно усложняет жизнь людей в более неприятном мире. Но вот в чем дело, возвращается Фокс: не заявить о ком-то — не значит не спорить с ним. «Я бы предпочел, чтобы эти вещи были сказаны. Я бы предпочел, чтобы мы разобрались с ними. Сражайтесь.Кричать. Скажите: «Это недопустимо». Найдите свой вариант отправки людей в Ковентри. Терпимость означает, что вы не боитесь никаких мнений или слов ».

Многие правовые нормы, касающиеся того, что вам не разрешено говорить, основаны на словах, обладающих такой зажигательной силой, способностью заставлять людей что-то делать. Расистское ханжество — это криминализованы на основании их способности «подстрекать к насилию». Сексистские крики являются «домогательством» не потому, что они носят физический характер, а потому, что они способствуют созданию атмосферы, в которой женщины чувствуют себя измученными.Брендан О’Нил, писатель и противник (если использовать его полное название), говорит, что это демонстрирует «реальное смешение слов и действий, полную неспособность различить эти два понятия». Он против любого контроля над «любой речью вообще», что, как я думаю, юридический ум назвал бы «защитой палками и камнями». Я ужасно размягчаюсь, гния изнутри, как фрукт. Слушая Фокса и О’Нила, я почти полностью согласился с их точкой зрения. Но я не могу изменить убеждение, что когда происходят расистские, сексистские или любые другие виды нападений — когда бросают камни — это никогда не происходит из ниоткуда, не так ли? Это всегда в контексте общей терпимости к фанатизму.

Это правда, однако, что, несмотря на то, что полицейские слишком усердно пытаются запереть людей для смеха, существует более широкое ощущение, что если кого-то называют чем-то «оскорбительным», разговор должен заканчиваться. Как говорит Фокс: «Вы наступаете на яичную скорлупу, если хотите сказать сложные вещи из страха оскорбить кого-то. Так, например, я могу сказать что-то о том, что защита детей зашла слишком далеко. И кто-то может сказать:« Я нахожу это обидно, если бы ты подвергся насилию, как я… »Сразу же, это личный прикрытие, которое нельзя нарушить.Это мешает политическим дискуссиям, которые на самом деле очень важны ».

Как отмечает Марк Дэвис, руководитель кампаний благотворительной организации« Переосмыслить психическое заболевание »:« Я не уверен, что закон — лучший способ бороться с оскорблениями и стигматизацией психических заболеваний. Люди часто используют такие слова, как «шизофреник», когда закон уже действует, поэтому кажется неуместным, был ли он изменен или нет ».

Если большие разговоры о политике, политической идентичности и политике прерываются маневром, который ставит все политические вопросы Что касается личного характера, то интересно отметить, что оскорбления личного характера продолжаются без зазрения совести.В целом вам все еще разрешено называть людей уродливыми. С женщинами может быть налет сексизма, но с мужчинами сезон открыт. Тебе все еще разрешено бунтовать, используя форму тела и волосы людей (я собрал это в Твиттере: «@robbielumsden: ты можешь поговорить со мной, когда найдешь свой подбородок, толстолицый ебарь»; «@thelittlejen: Я Я от природы довольно худая, что побудило кого-то в трубке похлопать меня по плечу и спросить, не умираю ли я от СПИДа »).

В подавляющем большинстве случаев есть такие, кто почти считает своим долгом оскорблять людей, которые занимаются спортом.Если вы бегаете трусцой, люди кричат: «Беги, Форрест, беги!», Или они саркастически поют мелодию на Рокки, или кричат: «Бери, бля, такси». Одного парня догнал бульмастиф, и его хозяин сказал: «Это потому, что ты волосатый и потный, как добыча». К другой женщине кто-то подошел и залаял ей в лицо. Если ехать на велосипеде, люди кричат: «Ноги, ноги, Byker Grove!» Женщина, занимающаяся тай-чи в парке, сказала: «Кто-то крикнул:« Медсестра, уколи мой нарыв »и бросил в меня сацуму».

Что общего у людей, занимающихся спортом? Они не проигравшие, они переборщи.Они поступают правильно; они держат это вместе; они могут пойти на работу к врачу, не тратя все это время с закрытыми глазами. Радость оскорблять их непрозрачна (но она определенно присутствует), и все же ясно одно: дрессирующий человек, оскорбленный, никогда не позвонит в полицию, а если бы они это сделали, полиция никогда бы никого не арестовала.

Итак, то, что мы фактически криминализовали здесь, — это не акт оскорбления, а акт оскорбления с повесткой дня, и эта повестка обычно является преследованием.Мы криминализовали подлость. И даже если мы не сможем заставить это работать — потому что политика идентичности не так проста, а аутсайдер одного человека является угнетателем другого — даже если ее придется отменить, я думаю, мы все равно должны оглянуться назад на тот момент 1986 года и скажем, мы сделали уголовным преступлением быть злым. Возможно, это было неправильно, но было довольно мило.

Разоблачение «расовой микро агрессии»

Двое коллег — один американец азиатского происхождения, другой афроамериканец — садятся в небольшой самолет.Стюардесса говорит им, что они могут сидеть где угодно, поэтому они выбирают места в передней части самолета и напротив друг друга, чтобы поговорить.

В последнюю минуту трое белых мужчин входят в самолет и занимают места перед ними. Непосредственно перед взлетом бортпроводник, который белый, спрашивает двух коллег, не возражают ли они переместиться в заднюю часть самолета, чтобы лучше сбалансировать нагрузку самолета. Оба реагируют гневом, разделяя то же чувство, что их выделяют символически, чтобы они «сидели в задней части автобуса».»Когда они выражают эти чувства стюардессе, она с негодованием отрицает обвинение, говоря, что она просто пыталась обеспечить безопасность полета и дать им возможность уединиться.

Коллеги были слишком чувствительны, или бортпроводник проявил расизм?

Для педагогического колледжа, психолог Колумбийского университета Деральд Винг Сью, доктор философии — кстати, американский коллега азиатского происхождения в самолете — бремя ответственности ложится на бортпроводника. По его мнению, она была виновна в «расовой микроагрессии» — одном из «повседневных оскорблений, унижений и унижений, которые посылают цветным людям белые люди с благими намерениями, которые не подозревают о скрытых сообщениях, отправляемых им» в Определение Сью.

Другими словами, она действовала предвзято — она ​​просто не знала об этом, говорит он.

Сью и его команда разрабатывают теорию и систему классификации для описания и измерения явления, чтобы помочь цветным людям понять, что происходит, и, возможно, также обучить белых, говорит Сью.

«Это грандиозная задача — заставить белых людей осознать, что они создают микроагрессию, потому что им это страшно», — утверждает он. «Это ставит под удар их представление о себе как о хороших, нравственных, порядочных людях, чтобы осознать, что, возможно, на подсознательном уровне у них есть предвзятые мысли, отношения и чувства, которые причиняют вред цветным людям.«

Чтобы лучше понять тип и диапазон этих инцидентов, Сью и другие исследователи также изучают эту концепцию среди конкретных групп и документируют, как регулярная доза этих психологических пращей и стрел может подорвать психическое здоровье людей, производительность труда и качество социального опыта. .

Отвращение к расизму

Термин «расовая микроагрессия» был впервые предложен психиатром Честером М. Пирсом, доктором медицины, в 1970-х годах, но в последние годы психологи значительно расширили эту концепцию.

В своей знаменательной работе об угрозе стереотипов, например, профессор психологии Стэнфордского университета Клод Стил, доктор философии, показал, что афро-американцы и женщины хуже справляются с академическими тестами, когда им присущи стереотипы о расе или поле. Женщины, которые были нацелены на стереотипы о плохой успеваемости женщин по математике, хуже справляются с математическими тестами. Результаты тестов на интеллект чернокожих резко падают, когда они напичканы стереотипами о низком интеллекте черных.

Между тем, социальные психологи Джек Довидио, доктор философии из Йельского университета, и Сэмюэл Л.Гертнер, доктор философии из Университета Делавэра, продемонстрировал в нескольких исследованиях, что многие белые, действующие из лучших побуждений, которые сознательно верят в равенство и исповедуют его, бессознательно действуют в расистской манере, особенно в неоднозначных обстоятельствах. Например, во время экспериментальных собеседований белые, как правило, не дискриминируют чернокожих кандидатов, если их квалификация такая же или такая же слабая, как у белых. Но когда квалификация кандидатов столь же неоднозначна, белые, как правило, предпочитают белых кандидатов черным, как выяснила команда.Команда называет эту модель «аверсивным расизмом», отчасти имея в виду отвращение белых к тому, чтобы их считали предвзятыми, учитывая их сознательную приверженность эгалитарным принципам.

Сью дополняет эти выводы, называя, детализируя и классифицируя реальные проявления аверсивного расизма. Его работа освещает внутренний опыт людей, пострадавших от микроагрессии — новое направление, поскольку прошлые исследования предрассудков и дискриминации были сосредоточены на отношении и поведении белых, отмечает Довидио.

«Изучение микроагрессии рассматривает влияние этих тонких расовых проявлений с точки зрения людей, подвергающихся виктимизации, поэтому оно дополняет наше психологическое понимание всего процесса стигматизации и предвзятости», — говорит Довидио.

Исследования показывают, что неопределенность очень огорчает людей, добавляет Довидио. «Это неопределенность микроагрессий, которая может иметь такое огромное влияние на цветных людей», в том числе на работе, в учебе и даже в терапии, — считает он и другие.

Создание словаря

Сью впервые предложила классификацию расовых микроагрессий в статье 2007 года о том, как они проявляются в клинической практике, в журнале American Psychologist (Vol. 2, No. 4). Там он отмечает три типа нынешних расовых проступков:

Microassaults: Сознательные и преднамеренные действия или оскорбления, такие как использование расовых эпитетов, демонстрация свастики или умышленное обслуживание белого человека перед цветным человеком в ресторане.

Микроинтервалы: Вербальные и невербальные сообщения, которые тонко передают грубость и бесчувственность и унижают расовое наследие или идентичность человека. Примером может служить сотрудник, который спрашивает цветную коллегу, как она получила работу, имея в виду, что она могла получить ее в результате позитивных действий или системы квот.

Микропротестирование: Сообщения, которые тонко исключают, отрицают или сводят на нет мысли, чувства или эмпирическую реальность цветного человека.Например, белые люди часто спрашивают американцев азиатского происхождения, где они родились, давая понять, что они вечные иностранцы на своей земле.

Сью сосредотачивается на микроповреждениях и микровалидациях из-за их менее очевидной природы, которая ставит цветных в психологическую зависимость, он утверждает: хотя человек может чувствовать себя оскорбленным, она точно не знает почему, а преступник не признает, что что-либо произошло, потому что он не осознает, что вел себя оскорбительно.

«Цветной человек пойман в Уловку-22: если она столкнется с преступником, преступник будет это отрицать», — говорит Сью.

В свою очередь, это заставляет цветного человека задаться вопросом, что же произошло на самом деле. По его словам, в результате возникает замешательство, гнев и общее истощение энергии.

Уточнение концепции

В то время как в статье американского психолога Сью 2007 года в основном изложена его теория и начальная таксономия микроагрессий, его команда сейчас изучает, как эти тонкие коммуникации различаются между разными группами населения. В качественном исследовании, опубликованном в июньском журнале Professional Psychology: Research and Practice (Vol.39, No. 3), Сью и его коллеги провели фокус-группы с 13 афроамериканцами, которые обсудили свое восприятие, реакцию и интерпретацию микроагрессии, а также эмоциональные потери, которые они наносят. Все участники в возрасте от 22 до 32 лет жили в столичном районе Нью-Йорка и были либо аспирантами, либо работали в высших учебных заведениях.

Респонденты согласились с тем, что эти бесполезные коммуникации могут заставить их почувствовать себя чужими, ненормальными или ненадежными.Некоторые описывали ужасное чувство, когда за ними подозрительно наблюдают в магазинах, как будто они собираются что-то украсть, например. Некоторые сообщали, что они ожидают воздействия своей расы, действуя упреждающе: один мужчина заметил, как он намеренно расслабляет свое тело, находясь в тесном контакте с белыми женщинами, чтобы не напугать их.

Другие указали на давление, чтобы они представляли свою группу в позитивном ключе. Одна женщина сказала, что она постоянно следила за своей работой, потому что она беспокоилась, что любые промахи негативно скажутся на каждом черном человеке, который придет после нее.

Аналогичное исследование, проведенное в журнале Cultural Diversity and Ethnic Minority Psychology (том 13, № 1), январь 2007 г., показало, что многие американцы азиатского происхождения цитировали опыт людей, спрашивающих их, где они родились или говоря им, что они «хорошо говорят по-английски. , «что дало им понять, что они» инопланетяне «. Другие описывали опыт в классе, когда учителя или ученики предполагали, что они хорошо разбираются в математике, что приводило к ощущению, что они попали в ловушку стереотипа, который не обязательно соответствует действительности.Участницы жаловались, что белые мужчины, заинтересованные в свиданиях, предполагали, что они будут подчиненными сексуальными партнерами, которые позаботятся обо всех их потребностях.

«Эти инциденты могут показаться небольшими, банальными и тривиальными, но мы начинаем обнаруживать, что они наносят ущерб психическому здоровью получателей», — говорит Сью.

Другие исследователи демонстрируют вред расовой микроагрессии на различных аренах, хотя исследования в этой области все еще редки, признает Сью. Например, в статье 2007 года в журнале American Behavioral Scientist (Vol.51, No. 4), социальный психолог из Университета Юты Уильям А. Смит, доктор философии, и его коллеги провели фокус-группы с 36 чернокожими студентами-мужчинами в пяти элитных кампусах, включая Гарвард и Мичиганский университет.

Участники сообщили о том, что испытывали расовые микроагрессии в академической, социальной и общественной среде. Например, некоторые участники сообщили, что, когда они приходили в компьютерный класс своей школы, чтобы делать уроки, белые ученики звонили в службу безопасности, чтобы убедиться, что их там нет, чтобы создать проблемы.Когда прибывали сотрудники службы безопасности, они проверяли удостоверения личности студентов, иногда прося их предоставить второй, чтобы подтвердить, что первое было действительным.

В другом случае студенты из братства, собравшиеся для практики, оказались окруженными полицейскими машинами, в результате того, что кто-то позвонил и выразил беспокойство по поводу деятельности банды, отмечает Смит.

Между тем, в ходе терапии темнокожие люди с большей вероятностью будут воспринимать своего терапевта как расовую микроагрессию, чем слабее терапевтическая связь и тем меньше их удовлетворенность, как показало исследование 2007 года в журнале Journal of Counseling Psychology (Vol.54, № 1). Сью и другие исследователи начинают изучать влияние расовой микроагрессии и на другие группы, включая людей различных этнических групп, людей с ограниченными возможностями, а также геев, лесбиянок, бисексуалов и транссексуалов.

Гора или кротовина?

Не все согласны с тем, что микроагрессия настолько свирепа или разрушительна, как утверждает Сью. В письмах, опровергающих статью американского психолога 2007 года, респонденты обвиняют Сью в чрезмерном раздутии феномена и продвижении излишне негативной повестки дня.

«Реализация его теории ограничит, а не способствует откровенному взаимодействию между членами различных расовых групп», — утверждает Кеннет Р. Томас, доктор философии из Университета Висконсин-Мэдисон, один из критиков. В терапевтических отношениях, например, необходимость следить за каждым словом «потенциально препятствует искренности и спонтанности терапевта», — говорит белый Томас.

Точно так же аспекты теории Сью усиливают менталитет жертвы, создавая проблемы там, где их нет, утверждает Томас.«Теория в целом характеризует цветных людей как слабых и уязвимых и укрепляет культуру виктимизации вместо культуры возможностей», — говорит он.

Кеннет Соул, доктор философии, чья консалтинговая фирма Sole & Associates Inc. обучает сотрудников командному общению, соглашается со Сью в том, что микроагрессии являются повсеместными и потенциально опасными. По его словам, клиенты постоянно о них говорят. Но вместо того, чтобы поощрять их гнев, он работает с ними над тем, как описать инциденты, чтобы они чувствовали себя уполномоченными, а не жертвами, отмечает он.

«Я считаю, что мы плохо себя обслуживаем в сотнях неоднозначных ситуаций, которые мы переживаем, цепляясь за определение опыта, который причиняет нам наибольшую боль» — особенно в разовых встречах, когда никто не может принять — более системные действия, — говорит он.

Например, если белый человек делает потенциально оскорбительное замечание в адрес цветного человека, этот человек может выбрать либо рассердиться и увидеть в нем фанатика, либо посчитать человека невежественным и уйти, — говорит он.

Что касается Сью, он считает, что важно продолжать проливать свет на вред, который эти встречи могут нанести, независимо от того, как цветной человек решит справиться с данной встречей.

«Я надеюсь сделать невидимое видимым», — говорит он. «Микроагрессии обладают своей силой, потому что они невидимы, и поэтому они не позволяют нам увидеть, что наши действия и отношение могут быть дискриминационными».

---

Тори ДеАнджелис, писатель из Сиракуз, штат Нью-Йорк

Скрытые стороны мести

Сама связь между агрессией и удовольствием не нова.«Отец психологии» Зигмунд Фрейд прекрасно понимал, что агрессивное поведение может чувствовать себя катарсисом, но идея о том, что месть дает особую форму удовольствия, стала очевидной только недавно.

Чтобы лучше понять это, Честер и ДеУолл провели серию экспериментов, опубликованных в мартовском журнале Personality and Social Psychology за 2017 год, в которых участники чувствовали себя отвергнутыми, намеренно исключенными из компьютерной игры с подбрасыванием мяча. Затем всем участникам разрешили вставить булавки в виртуальную куклу вуду.Те, кто находился в лагере отвергнутых, закололи свою куклу значительно большим количеством булавок. Этот тест на отклонение сначала проводился удаленно в Интернете, а затем был воспроизведен с различными участниками, привлеченными в лабораторию. В лабораторной версии вместо куклы вуду участники разыграли свою «месть», издав продолжительный неприятно громкий шум своим противникам (которые были компьютерами, а не реальными людьми, о которых участники не знали). Опять же, те, кто чувствовал себя наиболее отвергнутым, подвергали своих соперников более длительной шумовой атаке.

Наконец, чтобы понять роль эмоций в желании отомстить, Честер и ДеУолл дали участникам то, что, по их мнению, было препаратом, подавляющим настроение (на самом деле это была всего лишь безвредная витаминная таблетка). Тем не менее эффект плацебо был настолько сильным, что участники, принимавшие «препарат», не удосужились отомстить тем, кто их отверг, тогда как те, кому не давали плацебо, действовали гораздо агрессивнее. Группа плацебо, похоже, не стремилась отомстить, потому что считала, что не получит от этого никакого удовольствия.

Взяв эти результаты вместе, команда пришла к поразительному выводу. Месть может не только доставлять людям удовольствие, но люди ищут ее именно из-за предвкушения, которое она сделает. «Речь идет об опыте регулирования эмоций, — говорит Честер. И это сработало. Получив возможность отомстить, отвергнутые люди набрали на тестах настроения те же баллы, что и те, кого не отвергли.

Однако к этому выводу следует относиться с некоторой долей скепсиса.В настоящее время нет долгосрочных исследований о том, как отомстить через несколько дней или недель после акта. Как выяснил Честер, предварительные — пока не опубликованные результаты — показывают, что жаждущие мести испытывают лишь кратковременное чувство удовольствия. «Как и многое другое, это приятно в данный момент. Это начинает цикл, и это начинает выглядеть как зависимость… потом вы чувствуете себя хуже, чем когда начинали», — объясняет он.

И это может помочь объяснить, почему те, кто стремится к вершине мести, не могут предвидеть катастрофических личных последствий.Например, футболиста Зинедина Зидана навсегда запомнят за то, что он ударил Марко Маттерацци головой на чемпионате мира 2006 года. В том же духе Ричард Никсон хорошо известен своим списком врагов, цель которого — «накрутить своих политических врагов». Некоторые из его грязных уловок впоследствии привели к его вынужденной отставке.

Позиция Манчина в отношении законодательства об избирательных правах «оскорбительна»

• Член палаты представителей Клайберн резко критикует позицию сенатора Манчина по Закону о народе.
• Маньчин — единственный сенатский демократ, который не подписался в качестве соавтора законопроекта в 2021 году.
• Клайберн утверждает, что необходимо отстранить преступника из Сената, чтобы принять масштабный законопроект о правах голоса.

Идет загрузка.

Кнут для большинства в Палате представителей Демократической партии Джим Клайберн из Южной Каролины сказал в интервью The Huffington Post, что он чувствовал себя «оскорбленным» тем, как сенатор.Джо Манчин из Западной Вирджинии подошел к Закону «Для народа», широкому пакету избирательных прав, также известному как HR 1 и S. 1.

Манчин — единственный сенатор-демократ, который не подписался в качестве соавтора закона в этом году. утверждая, что федеральное правительство не должно нарушать закон о выборах, который, как правило, диктовался отдельными штатами.

Умеренный сенатор категорически заявил, что основной законопроект о реформе выборов должен быть разработан и принят на основе консенсуса двух партий, который будет включать право голоса.

«Принятие закона такого масштаба на партийной основе может принести краткосрочные выгоды, но неизбежно только усилит недоверие миллионов американцев к правительству США», — сказал он в заявлении в конце марта.

Клайберн утверждал, что Манчин возвышает двухпартийность с республиканцами над избирательными правами групп меньшинств в США.

«Меня оскорбляет, когда он говорит мне, что для вас важнее поддерживать отношения с меньшинством в Сенате США, чем для вас, чтобы поддерживать отношения с меньшинством избирателей в Америке», — сказал Клиберн The Huffington Post. «Это оскорбительно для меня».

Клайберн сказал, что Манчин ставит под угрозу демократическое большинство в Конгрессе, не поддерживая закон, отменяющий многие из самых строгих ограничений на голосование, введенных в штатах, контролируемых Республиканской партией, включая Грузию, где сенатор.Рафаэль Варнок может быть переизбран в 2022 году.

«С каких это пор их права имеют приоритет над вашим товарищем-демократом Варноком, который видел, как его штат просто принимал законы, чтобы не допустить его переизбрания?» он спросил. «И вы собираетесь сказать, что для вас важнее защитить 50 республиканцев в Сенате, чем для вас защитить место своего коллеги-демократа в Грузии. Это чушь собачья».

Подробнее: Вот 9 препятствий, которые Байден должен преодолеть в Конгрессе, прежде чем он станет законом

Палата представителей приняла H.R. 1 — 220–210 голосов в начале марта при почти единодушной поддержке демократов и отсутствии поддержки республиканцев.

Лидер меньшинства Сената Республиканской партии Митч МакКоннелл резко раскритиковал законопроект, назвав его «захватом власти». Его фракционное собрание республиканцев, в котором доминируют консерваторы, в целом согласны, что делает двухпартийную поддержку невероятно трудной, если не невозможной.

Учитывая вероятность того, что флибустьер Республиканской партии столкнется с S. 1, Клайберн сказал, что демократам Сената необходимо изменить правила флибустьера, чтобы продвинуть законопроект через палату.

«Проблема гражданских прав и избирательных прав, эти конституционные вопросы никогда не должны приноситься в жертву на алтарь пирата», — сказал он. «Я говорю это уже давно».

Он добавил: «Я не понимаю, почему мы не видим, что мои конституционные права не должны подвергаться чьему-либо пирату».

Клайберн сказал, что если партия допустит, чтобы Закон «О народе» провалился в Сенате, то в 2022 году она «заплатит самую высокую цену, которую когда-либо платила на выборах».

«Это факт», — сказал он. «Я думаю, что знаю чернокожих. Я был черным 80 лет».

Клайберн, один из самых видных политиков-демократов на Глубоком Юге и фигура, наиболее приписываемая возрождению кампании президента Джо Байдена на демократических праймериз 2020 года, сказал, что, по его мнению, президент будет настаивать на том, чтобы законопроект прошел через Сенат.

После того, как Байден победил на президентских выборах в ноябре прошлого года, он в своей благодарственной речи кивнул чернокожим избирателям, заявив, что очень влиятельная группа и опора его электоральной поддержки «всегда была за мной, и я буду за вашу».

Напомнив заявление Байдена в прошлом году, Клайберн подтвердил приверженность президента праву голоса.

«Лучший способ заручиться поддержкой черных — это обеспечить конституционные права голоса без ограничений — нет лучшего способа, чем это сделать», — сказал Клайберн.«Джо Байден не собирается позволять черным людям приносить в жертву избирательные права на алтаре пирата».

Что делать, когда дети говорят обидные вещи

В мире есть несколько вещей, которые причиняют боль родителям больше, чем то, что их ребенок говорит: «Я ненавижу тебя». Слова режут как нож. Ребенок, которого вы так любите и ради которого жертвовали во многих отношениях, теперь ненавидит вас.

«Ненавижу тебя, мама! Я бы хотел, чтобы ты умер! »

«Ты самая худшая мама на свете!»

«Я не могу дождаться, когда выйду на хрен из этого дома! Ненавижу здесь! »

Эти слова вызывают у родителей чувство боли, гнева и негодования.Родители, естественно, подумают про себя:

«Разве вы не цените все, что я для вас сделал? Как ты посмел так со мной разговаривать! »

Это так легко воспринять как личную атаку, потому что, когда мы отдаем так много ради кого-то, мы почти всегда ожидаем от него хорошего взамен. Разве мой ребенок не понимает, на какие жертвы я принесла ему и что я люблю его?

Вот правда: ваш ребенок, вероятно, не чувствует, что он что-то должен вам за всю большую работу, которую вы делаете как родитель.Большинство детей этого не делают, отчасти потому, что они воспринимают мир иначе, чем мы.

Что на самом деле означают обидные слова

Позвольте мне прояснить: очень важно понимать, что эти обидные слова, которые использует ваш ребенок, вовсе не о вас. Принятие этого на свой счет часто вызывает у вас сильную эмоциональную реакцию, которая усиливает плохое поведение. Это говорит вашему ребенку, что он силен — и имеет власть над вами, — что помогает сохранить такое поведение в будущем. В конце концов, кто не хочет хотя бы изредка чувствовать себя сильным?

Дети часто произносят такие обидные слова, когда у них есть проблема, которую они не знают, как решить, злятся ли они, испытывают стресс или переживают за что-то плохое, что случилось в школе в тот день.Неспособность справиться со своими проблемами приводит вашего ребенка к чувству дискомфорта, а нажатие на кнопки и сильная эмоциональная реакция от вас помогают компенсировать это чувство дискомфорта.

Не поймите меня неправильно, ваш ребенок в большинстве случаев не осознает этого. Тем не менее, если вы расстроитесь, это поможет им компенсировать неспособность справиться с проблемой, с которой они сталкиваются в данный момент. Некоторые дети также говорят обидные вещи, пытаясь получить желаемое.Если они могут причинить вам боль, вы можете почувствовать себя плохо или сомневаться в себе и уступить. Так что в некоторых случаях это способ достичь более ощутимой цели.

Я думаю, также стоит отметить, что дети часто используют ошибочное мышление, чтобы оправдать свое поведение. Другими словами, они думают, что если они воспринимают кого-то как злого или если они видят что-то несправедливым, это нормально, когда они причиняют обидчику вред.

Чего не делать, когда ваш ребенок говорит плохие вещи

Во-первых, нельзя.Реагировать на то, что говорит ваш ребенок, гневом или расстроением — это нормально — в конце концов, вы всего лишь человек. Хотя эмоциональная реакция — вещь вполне естественная, она часто приводит к неэффективному выбору. Вот список того, что делать , а не , когда ваш ребенок говорит вам грубые и обидные вещи:

Не говори обидного

Ваша естественная реакция могла бы сказать что-то вроде:

«Ну, я тоже тебя ненавижу!»

Или,

«Что ж, если бы у меня никогда не было тебя! Что ты об этом думаешь?!»

Но если вы скажете что-то обидное в ответ, ваш ребенок поймет, что вы не в состоянии его контролировать.Это также моделирует неэффективное решение проблем вашего ребенка. Другими словами, он показывает вашему ребенку, что способ справиться с вербальными атаками — это начать словесную контратаку.

Оставь проклятия и оскорбления тоже. Две ошибки не делают правильного.

Не кричи и не кричи

Крик, крик или даже повышение голоса приведут к такому же неэффективному результату, как и высказывание чего-то обидного. Вы покажете своему ребенку, что вы не контролируете себя эмоционально — что вы его эмоциональный ровесник.И снова вы моделируете неэффективные способы решения проблем или конфликтов с другими. Не говоря уже о том, что вы по сути отдаете свою власть ребенку. Вы действительно хотите это сделать?

Материалы по теме: Устали кричать на ребенка? Перестань кричать и начни эффективно воспитывать детей

Не говори «Ты не можешь…»

Многие родители отвечают своим детям, говоря что-то вроде: «Ты не можешь так со мной разговаривать!» Что ж, правда в том, что они могут. Вы не можете контролировать, какие слова произносятся вашим ребенком — это то, что он всегда полностью контролирует.

Когда вы говорите своему ребенку: «Ты не можешь», это может спровоцировать борьбу за власть, поскольку ребенок может подумать: «О да? Попробуй остановить меня! » и так далее, они идут. Попробуйте вместо этого выбрать другие слова. (Сейчас я дам вам несколько примеров более эффективных вербальных ответов.)

Не пытайтесь рассуждать со своим ребенком в самый жаркий момент

Часто родители читают лекции или пытаются убедить своих детей, чтобы они смотрели на вещи по-своему. Некоторые родители могут сказать: «Что ж, когда-нибудь я умру, и что тогда ты будешь делать?»

Другие могут указать на все, что они делают для своего ребенка, чтобы убедить их, что они должны быть более благодарными и уважительными.Эта огромная разница в восприятии между вами и вашим ребенком, о которой я упоминал ранее, означает, что есть очень хороший шанс, что вы не сможете убедить их взглянуть на вас лицом к лицу. Вы фактически просите их подняться до уровня, на котором они просто не находятся в данный момент.

Как говорит Джеймс Леман: «Не задерживайте дыхание … Не ждите немедленного согласия, признательности, понимания, признания или признательности в ответ на ваши родительские усилия». Это будет позже. Возможно, намного позже. И когда ребенок так расстроен, он все равно не сможет услышать то, что вы говорите.Это пустая трата энергии, которую лучше всего потратить на контроль над собственными эмоциями.

Не наказывайте и не давайте больших последствий

Родителям очень легко прийти в такое место со словами: «Хорошо, если ты не ценишь то, что я для тебя делаю, или то, что у тебя есть, тогда мы посмотрим, как ты обойдешься без этого!» Убрать все ценные вещи вашего ребенка, опустошить его комнату или унести вещи на несколько недель или месяцев — неэффективно.

Чрезмерные наказания не научат вашего ребенка навыкам, необходимым для более эффективного управления собой в будущем.Это не научит их не говорить обидных вещей другим. Суровые наказания только научат их «делать время» и вызовут негодование по отношению к вам. Последствия не всегда говорят сами за себя. Вы должны быть на высоте и быть тренером своего ребенка.

Связанное содержание: Посмотрите, как Джеймс Леман объясняет эффективные последствия

Что вы можете сделать, когда ваш ребенок говорит плохие вещи

Хорошо, мы знаем, чего нельзя делать и чего избегать, когда наши дети говорят обидные вещи. Но что мы можем сделать? Ниже приведены некоторые рекомендации и эффективные меры в случае неизбежного возникновения подобных ситуаций:

Оставайся спокойным

Сделайте глубокий вдох и подумайте о том, что вы скажете — и как вы это скажете, — прежде чем выпустить слова изо рта.

Будьте внимательны к своему невербальному общению

Невербальные сигналы, такие как тон, громкость, выражение лица, положение тела и темп ваших слов, чрезвычайно важны в общении с другими людьми. Невербальное общение или язык тела могут иметь огромное влияние на то, как интерпретируется ваше сообщение. Старайтесь, например, не скрещивать руки, не класть руки на бедра, не закатывать глаза или не говорить в быстром темпе.

Сохраняйте выражение лица как можно более нейтральным.Хорошая идея — провести мысленную проверку и спросить себя: «Как я сейчас отношусь к своему языку тела?» и внесите соответствующие изменения.

Держите свой устный ответ прямым и кратким

Когда ваш ребенок оскорбляет вас, вы можете сказать:

«Мне жаль, что вы так думаете, но вы все равно несете ответственность за вывоз мусора».

«Такой разговор со мной не отвлечет вас от выполнения домашней работы».

Один из моих личных фаворитов —

«Может быть, вы ненавидите здесь жить, но вам все равно нужно быть дома вовремя.”

То, что вы делаете, когда вы так отвечаете, — это эффективно и мягко оспаривать плохое поведение вашего ребенка и помогать ему понять, что это не решит его проблему, а затем вы перенаправляете его к задаче. Цель здесь — быть напористым, а не агрессивным.

Если вы изо всех сил пытаетесь сохранять хладнокровие, уходите

Когда эмоции берут верх, займитесь другим делом, которое будет для вас успокаивающим. Уход показывает, что вы контролируете ситуацию и обладаете властью в ситуации.Если хотите, вы можете вернуться и обсудить проблему со своим ребенком позже, когда все уляжется, что будет намного эффективнее.

Когда ваш ребенок использует оскорбительные слова, чтобы добиться своего

После того, как ваш ребенок использовал слова как оружие против вас, важно постараться как можно лучше следовать приведенным выше советам. Большинству детей достаточно сохранять спокойствие, осторожно задавать им вызов и устанавливать четкие ограничения (уходить) достаточно, чтобы постепенно уменьшать поведение с течением времени.

Мы не рекомендуем наказывать за обидные заявления, потому что, когда происходит или много сложных вещей, каждая небольшая словесная вспышка может стать серьезной проблемой. Выбор ваших сражений будет очень важен, как и не уступить своему ребенку и не дать ему того, что он хочет, когда он так с вами разговаривает.

Если вы чувствуете, что должны делать больше для решения этой проблемы у себя дома, вы, безусловно, можете добавить несколько дискуссий по решению проблем, когда все остынет, чтобы помочь вашему ребенку развить навыки для более эффективного решения своих проблем.

Дай это время

Будет ли легко следовать этим советам? Нет. Будет хорошо? Возможно нет. Это будет работать? Да, но вам и вашему ребенку может потребоваться некоторое время, чтобы внести необходимые изменения.

Кроме того, я знаю, что следуя этим советам, вы можете почувствовать, что позволяете своему ребенку уйти от неуважительного поведения. Но эти советы помогут вам сохранить контроль, послужить примером для подражания позитивным навыкам самоуправления и установить четкие границы для своих детей.Ваши действия покажут, что их поведение нехорошо.

Так что старайтесь изо всех сил, оставайтесь последовательными и напоминайте себе, что, даже если это не всегда хорошо, вы на правильном пути.

Материалы по теме:
Устали от разговоров ребенка? Вот как это остановить
14 проверенных ответов на самый разочаровывающий ответ

.